С каждым годом рядом с нами становится все меньше очевидцев той страшной беды под названием «фашизм». И тем ценнее их воспоминания. Сегодня мы уже довольствуемся и рассказами сыновей и дочерей тех, кто пережил войну. Свою историю журналисту Tomsk.ru для рубрики «Герои не умирают» рассказала семья Вдовик.
«В семье моего отца Владимира Сергеевича Вдовика было шестеро детей. — неторопливо начинает Наталья Скворцова, жительница села Кривошеино Томской области. — Самый старший, Федор, ушел на фронт сразу после школьного выпускного. Сейчас смотрю на своего сына и понимаю: 18 лет — это ведь совсем ребенок! Семья получила только два письма от Федора. Потом пришел треугольник: «пропал без вести». Возможно, он даже не доехал до фронта. Эшелон могли разбомбить с воздуха. А бабушка продолжала ждать Федю всю жизнь, все не теряла надежду.
Федор Вдовик
Мой отец и четверо его сестер всю войну провели в деревне, на сельхозработах. Папа не любил рассказывать про это время. Скупо отвечал, только когда мы сами его спрашивали. Говорил: «Нечего вспоминать. Если мы не работали — значит, спали». Ему как мужчине доставалась самая тяжелая работа — в поле. Напарником у 13-летнего «мужика» был конь Карик — очень умный. Отец частенько от усталости засыпал за плугом, падал в борозду. В такие моменты Карик умудрялся потихоньку сам допахать землю и при этом не навредить «начальнику». О детстве, конечно, пришлось забыть. Работали от рассвета до заката, с мая по октябрь. Во время полевых работ домой отпускали раз в две недели — помыться в бане. С октября начинался учебный год в школе. Но и после занятий дети не освобождались от колхозной работы: нарубить дров, вывезти сено, помочь на конюшне… Мой отец, как и многие его сверстники, имеет звание «Труженик тыла».
Владимир Вдовик
Голода не было, но и досыта не наедались. Основную часть продуктов, конечно, отправляли на фронт. Тем не менее, оплату за труд в колхозе выдавали зерном. Иной раз доставалась колодка меда. Еще каждая семья держала скотину, выращивали овощи на огороде.
Моя мама Лидия Андреевна Зибарева жила в Томске. В войну она заканчивала школу и училась на первых курсах пединститута. В городе было голодно — радовались хлебу и пили морковный чай. Но жили не ежедневными бытовыми тяготами, а новостями с фронта. Старший брат моей мамы Виктор Андреевич Зибарев прошел артиллеристом всю войну. Больше всего, как ни странно, его семье пришлось поволноваться уже после Победы. Дядя Витя написал, что его демобилизовали, и он едет домой. И вдруг пропал на несколько месяцев. Уже потом выяснилось, что задержали эшелон, а послать весточку он никак не мог.
Ни моя мама, ни дядя тоже не любили рассказывать о войне. Если дядя Витя все же начинал говорить, к его глазам подступали слезы, и он быстро уходил в другую комнату. О войне нам рассказывала жена дяди — Муза Павловна Серебрякова (на фото справа — прим. ред.). Она отправилась на фронт в 1942-м, как только исполнилось 18. У нас была семейная традиция — каждый год, пока она была жива, мы на 9 мая собирались после митинга за чаем.
«У нас с подружкой были значки «Ворошиловского стрелка», — вспоминала тетя Муза. — Мы все боялись в 41-м, что война закончится, а мы так и не успеем попасть на фронт».
Тетя была связисткой. Прошла Центральную Россию, Украину, Белоруссию, воевала под Сталинградом. День Победы встретила в Польше. Она рассказывала, что женщинам очень тяжело было на войне из-за быта. Но никогда я не слышала, чтобы она сожалела о том, что пошла на фронт, а не осталась в тылу.
Девочками мы все расспрашивали тетю Музу о военной романтике, о фронтовой любви.
«Не верьте тому, кто вам скажет, что на романтику было время. — отрезала тетя. — Было очень тяжело, тут отдохнуть бы лишний час».
А взрослым она рассказывала историю о своей подруге Тане. Уже в конце войны Муза как-то шла на пост, смениться на карауле. Видела, как подошел Танин жених Василий. Вот Таня подбежала к нему, обнялись. И в эту же секунду оба упали. Шальной выстрел, непонятно откуда. Когда Муза подбежала, Таня была уже мертва.
А тетю и дядю война свела. В нашей семье трепетно хранят историю о том, как они познакомились. Однажды Виктор Зибарев читал на привале фронтовую газету. Внимание привлекла фотография красивой девушки в форме. Прочитав подпись, Виктор про себя отметил, что она тоже из Сибири. Тут начался бой, но бравый артиллерист успел засунуть газету за голенище. Да так и прошагал с ней всю войну. В 46-м он решил восстановиться в родном вузе — дядя Витя до войны успел поступить на филологический факультет Томского педагогического. Пришел подавать документы. Вдруг лицо девушки из приемной комиссии истфака показалось знакомым. Вначале Виктор не решался подойти. Но смелость и здесь не подвела командира стрелкового взвода: «А вас Музой зовут?». В ответ на немой вопрос в глазах протянул красавице ту самую фронтовую газету. Филологической науке сильно не повезло — из-за искристых глаз Музы будущий профессор подал документы на исторический. А тетя Муза стала легендарным директором научной библиотеки ТГУ.
Пожалуй, это самые яркие воспоминания, которые связаны у меня с войной. Мы с братьями и их женами не забываем наших фронтовиков, вписали их имена на сайте «Бессмертный полк», стараемся рассказывать о них как можно больше. Ведь про эту страницу нашей истории нельзя забывать».
Рассказ Натальи Скворцовой записала Елена Чечнева
***
Если вы тоже хотите поделиться с читателями Tomsk.ru рассказом о том, как ваши родные жили в годы Великой Отечественной войны; если вы ищете кого-то из близких, чьи следы исчезли в то время, — присылайте свои истории по электронной почте на адрес news@tomsk.ru или vivd@mail.ru с пометкой «Герои не умирают».
