«…и больше не дерись, а если будешь драться — я буду кусаться. А кусаться ни при чем — я ударю кирпичом, а кирпич ломается — дружба начинается», — приговаривали мы в детстве, сцепившись мизинцами. И детские обидки — соседский мальчик дернул за косу; подружка позвала гулять не тебя, а другую девочку — таяли и растворялись.
Реалии взрослой жизни, вмешиваясь в процесс примирения, порой доводят людей до прямо противоположного результата.
Недавно в Томске стала назревать волна народного гнева. Люди узнали, что водитель — нарушитель с большииим стажем, насмерть сбивший десятилетнего мальчика в поселке Апрель — примирился с его матерью. За деньги. Сумма компенсации и прочие обстоятельства этого примирения сторон не озвучивались. Но народ решил: это и неважно, важны два факта — мать взяла деньги за погибшего ребенка, а суд закрыл уголовное дело в отношении человека, который виновен в смерти парнишки. Прокуратура сейчас опротестовывает это решение, указывая на то, что от уголовной ответственности освобожден нарушитель-рецидивист. Кто его знает, чем закончится эта история.
А вообще это не первый случай в нашем городе, когда примирение водителя и потерпевших после ДТП вызывает такой общественный резонанс. В 2011-м году на Клюева джип сбил 36-летнюю учительницу танцев. Она умерла на месте происшествия, а водитель скрылся. По СМИ разошлась ориентировка на него, личность мужчины, находившегося за рулем, удалось быстро установить. На следующий день, понимая, что отвечать все равно придется, он в компании с адвокатом сам пришел в ГИБДД. Мог сесть на срок до пяти лет. Но не прошло и трех месяцев, как уголовное дело было закрыто в суде. Тоже за примирением сторон, с выплатой компенсации. У погибшей оставалась дочь. Ходили разговоры, что она и согласилась взять эти деньги. Прокуратура тогда не стала возражать — преступление водитель совершил впервые.
А вот читатели и тогда негодовали, рассуждая о несовершенстве законов и моральных принципов тех, кто готов «продать» погибших родственников. Прошли годы. Закон, несмотря на все эти возмущения, по-прежнему дает возможность сторонам примиряться. Что касается моральных принципов… Вы замечали: когда речь заходит о деньгах и прочих материальных ценностях, все становится как-то неоднозначно?..
Одну историю на эту тему из жизни соседнего Кузбасса мне рассказала переехавшая оттуда коллега. Поздним вечером на окраине какой-то деревни — то есть в одной весьма неосвещенной местности — отъезжал от своего двора мужик. И, не заметив в темноте другого мужика, спавшего по причине изрядной выпимшести практически у него под колесами, проехался по нему. Мужик, который второй, понятное дело, помер. А который первый — пошел под суд, потому как не убедился перед отъездом, что рядом с его машиной никто не валяется. Овдовевшая супруга второго мужика могла, конечно, и на принцип пойти и добиться того, чтобы мужик-водитель получил хоть условный, но срок. Но она уразумела, что заключить с ним мировую — лучше в первую очередь для нее самой с детьми. Семья, оставшаяся без кормильца, пусть и крепко поддававшего, получила взамен средства к существованию. И уж всяко побольше, чем приносил тот самый кормилец. Мужик-водитель — совершенно добропорядочный, кстати, семьянин, остался жить да поживать со своим семейством вместо того, чтобы получить статус уголовника.
Другая история связана с моим собственным знакомым. Ехал, не притормозил перед нерегулируемой «зеброй» и сбил мужика, шедшего через дорогу. Тот пешеход, опять же таки, был нетрезв, но не так чтобы очень. И потом — где это сказано, что нельзя через дорогу в нетрезвом виде переходить. Нигде не сказано. Ну, в общем, мой знакомый, хоть и лечение оплачивал, и неплохие деньги за примирение сторон предлагал, да не на тех напал. Принципы потому что. В итоге провел он два года в колонии-поселении и вышел условно-досрочно. К счастью, вполне себе достойным человеком. Колония его не сломила.
А сейчас в Томске разворачивается еще одна история про ДТП и примирение. Про это вполне себе рядовое (увы, но факт) происшествие в конце марта рассказали многие СМИ — потерпевшим оказался наш коллега, журналист Владислав Пирогов. Его сбили на Каштаке, когда он шел через дорогу на зеленый светофорный сигнал. Иномарка, которая сбила Влада, не остановилась перед переходом в отличие от автобуса на соседней полосе, который, остановившись, конечно же, загородил обзор.
Еще в ту неделю, когда Влад лежал в больнице, он говорил мне, что оба они с водителем не против мирового соглашения. И вдруг — бац. Не поделили сумму. И начался процесс — причем, по уголовному делу, не по гражданскому, не по административному. На первом заседании водитель озвучил: мол, в том, что сбил, — виноват, признаю. Но считаю, что вред здоровью нанесен не столь тяжелый, как говорится в предъявленном обвинении. Влад в ответ ему: нет, мол, мне еще долго лечиться, работать в полную силу я не могу, плечо сильно болит. В общем, Влад и его родители говорят: 450-500 тысяч — и разойдемся. Водитель: нет, слишком дорого, да и не смогу я столько раздобыть. 300, максимум 350 тысяч — это могу даже в ближайшие дни дать, пока у меня кредитная линия открыта. А получу судимость — никаких кредитных линий автоматически не станет, вообще ни с чем останетесь.
Адвокаты Влада и его «обидчика» тоже не отстают от своих клиентов: мы будем обжаловать! Ну и, конечно, как положено всем уважающим себя адвокатам, шепчут клиенту на ухо: как надо себя поставить, и что говорить… В итоге, по словам Влада, на втором заседании водитель вообще перестал признавать себя виновным. То есть от слова «совсем». Я сама этого не слышала — так что по этому поводу даже не знаю пока, что и думать…
А вообще, смотрю я на них — это я про Влада и водителя — и обоих одинаково понимаю. Лишние 100-200 тысяч — про них можно сказать «ничо-не-знаю-ищи-где-хочешь», если это не тебе предстоит их искать. Но и сотрясение мозга, переломы ребер и прочие травматические последствия — тоже одно дело, когда они посторонние, и совсем другое — когда свои собственные, родные… С последствиями надолго, а то и на всю жизнь, может быть…
А еще я спрашиваю у того же Влада и у других коллег: а допустимо ли вообще примирение сторон, если в ДТП по вине водителя пострадал или, не дай бог, погиб человек? А вдруг этот самый водитель, осознав, что можно, расплатившись, не получить срок, продолжит «летать» и нарушать? А вдруг будут новые жертвы у этого «летуна»? Ведь и те, кто примирился за деньги, будут виноваты перед следующими пострадавшими людьми, пусть и опосредованно… В ответ я слышу про то, что, может быть, стоит законодательно установить немаленькие суммы, которые виновник ДТП будет выплачивать пострадавшим чуть ли не пожизненно. И еще дополнительно ввести штраф — тоже немалый, который водитель должен будет внести в бюджет. Ну, а вообще… полностью запрещать… ну вряд ли… тут все от ситуации зависит…
В общем, люди, с которыми я разговаривала, либо в принципе не против денег за травмы и даже жизнь, либо терзаются сомнениями. Я и сама терзаюсь. Я вон, вообще, когда в несознательном пятилетнем возрасте угодила в ДТП, получила в качестве извинения кулек конфет. Но — очень большой кулек, надо сказать. И конфеты в нем были сплошь шоколадные. В 80-е годы — дефицит. Это по детским меркам «богатство» мне принес в больничную палату то ли еще несовершеннолетний, то ли совершеннолетний уже, но очень молодой (точно не помню) водитель мотоцикла, который меня сбил. Мама, тоже пришедшая меня навестить, с досадой сказала: не надо, мол, нам ваших конфет, унесите. А я, пока они разговаривали, лежала и думала: неужели и правда унесет… В итоге кулек конфет, о котором в пылу эмоций забыли все, кроме меня, остался. Я, счастливая, спрятала его в тумбочку и еще с месяц — вплоть до самой выписки — смаковала сладости сама и угощала больничных товарищей…
Мотоциклист потом получил «условно». Деньги тогда в знак примирения не предлагали — не те времена были и не тот уровень благосостояния — что у его семьи, что у нашей. Больше я про этого человека ничего не знаю. И никакой обиды на него нет, и не было — ни тогда, ни сейчас. Но если бы, не дай бог, случилось что подобное с моим ребенком или со мной во взрослости, я бы… Я бы… Я не знаю, что бы я сделала. Совсем не знаю.
Я пишу все это без какой-либо морали. Не знаю — что допустимо в таких случаях, что нет. Все так сложно… Мне просто не давали покоя эти мысли весь последний месяц, и захотелось послушать других. Что вы думаете про эти вот примирения?
Ирина Костина
