Томич Олег Алейников лишился слуха еще в младенчестве, хотя родился слышащим. Отучился всего девять классов в томской школе-интернате для глухих и слабослышащих. Несколько дней назад он стал лучшим в мире глухим фокусником. Такой статус он заслужил на Всемирном фестивале глухих фокусников в Литве.
Tomsk.ru решил побеседовать с Олегом о том, насколько трудно быть фокусником, будучи глухим. Вместе с ним на встречу пришли его друг, помощник и концертный директор Виктор Андреев и профессиональный сурдопереводчик, друг Олега Анна Попелло.
Расскажите, пожалуйста, подробнее о конкурсе, в котором вы победили.
Олег: Это был чемпионат мира среди глухих фокусников. В нем принимали участие 22 фокусника из 12 стран мира. Я участвовал в двух номинациях из трех — в «Микромагии» и «Сценической магии». В первой я стал победителем, во второй занял третье место. Третья номинация была «Комическая магия». Микромагия — это когда на столе показывают фокусы с маленькими предметами — картами, кольцом и так далее, а зрители находятся на расстоянии вытянутой руки. Сценическая магия — более масштабные представления в большом зале на сцене.
Решение об отъезде было принято за три дня до конкурса. Мы с Виктором искали деньги через интернет на финансирование поездки, денег не собрали, и в последний момент каким-то чудом нашли деньги только на одного человека. Нам еще повезло, что удалось быстро сделать визу — за это мы благодарны консульству Литвы в Москве. Они сделали мне визу за полчаса, а обычно она делается за десять дней. Всероссийскому обществу глухих в Москве тоже спасибо, они помогли мне купить билет из Москвы до Вильнюса и обратно.
Потом оказалось, что это даже хорошо, что я был один, а не с Виктором, как мы сначала хотели. Те конкурсанты, которые хотели выступать в паре со слышащим партнером, были дисквалифицированы — слышащему даже рядом стоять было нельзя. А мы с Виктором даже хотели показать там номер вдвоем в номинации «Комическая магия».
Как давно вы занимаетесь фокусами?
Олег: Фокусами профессионально я занимаюсь три года. До этого пробовал, учился, тренировался. Мне это нравится, чувствую, что это мое.
Расскажу историю. Я не думал раньше, что буду этим заниматься. Какое-то время я жил во Франции, в 2000-м году я туда уехал. Мне было тяжело найти работу в России, здесь не было поддержки. Во Франции я нашел работу, не связанную с фокусами, а потом я случайно встретился с мужчиной, которого звали Хайм. Мы с ним встретились в кафе, много общались, пили настоящий кофе. Я допил, и он мне говорит: «Можно я тебе погадаю?». Я ему ответил, что можно. Пять минут прошло, он посмотрел на кофейную гущу, оставшуюся в моей чашке, и сказал мне: «Ты будешь фокусником, известным фокусником». А я об этом даже не думал. Он много чего говорил: что будет, что было, и все совпало.
Я с ним начал общаться, оказалось, что он занимался фокусами. Он пригласил меня в гости. Около полугода мы вместе снимали квартиру, и он научил меня всему, что касается фокусов. Он обещал мне, что мы будем работать с ним вместе. Я долго ждал, но что-то не срослось. Я переехал в Испанию, жил там. Фокусами не занимался, искал другую работу, ничего не мог найти, было сложно. Потом я вспомнил, что Хайм мне говорил, что я буду заниматься фокусами. Я нашел магазин, купил маленький реквизит, чтобы заниматься микромагией, десять разных предметов. Тренировался, тренировался, тренировался, было очень сложно. Потом начало получаться. Пошел в местное испанское общество глухих. Спросил: «Можно, я буду выступать?». Там мне сказали, что нельзя, потому что нужен диплом, которого у меня нет. Я долго уговаривал, и они все-таки согласились на мое выступление. Всем очень понравилось. Но это один раз в одном месте. В других местах, куда я приходил с предложением выступления, от меня требовали диплом.
Анна: Там, чтобы хоть что-то делать, всегда требуется диплом. У Олега диплома не было, но он своим обаянием пробивал все стены.
Олег: Я жил в Мадриде. Тяжело было, переехал на Канарские острова, и прожил там пять лет. Нашел работу — поваром. Попросил у директора разрешения показывать фокусы в его заведении. Он сначала не разрешил, а потом все же согласился, и я «калымил», занимаясь этим делом. В Испании было все очень хорошо, но я скучал по России и хотел вернуться. В 2012 году я вернулся. Здесь я искал работу, пришлось работать дворником. В 2013 году встретился с Виктором — мужем моей двоюродной сестры. Познакомились, я объяснил ему, что хочу заниматься фокусами. Виктор ответил: «Здорово!», начал изучать жестовый язык, освоил его. Потом я предложил ему работать вместе, он согласился, и вот уже три года мы этим занимаемся.
Как именно вы учились показывать фокусы? Насколько это было сложно для вас?
Олег: Сложно было очень. Особенно с руками: нужно «поймать» движения, как это все правильно сделать, чтобы было невидно и результативно. Как именно я учился, я не скажу — это секрет.
Виктор: На днях на одном из сайтов появилась новость о том, что Олег победил, и один из комментаторов задал вопрос: «Ну и что, что он глухой. Не слепой же. Чем его фокусы отличаются от других?». На самом деле, обычный человек быстрее учится, потому что у него в распоряжении весь комплекс чувств: слух, зрение и так далее. Если ты берешь диск с видео, например, ты обязательно должен слышать. Потому что на видеокурсах фокусники всегда объясняют, что показывают. А если ты ничего не слышишь, тебе приходится догадываться самому. То, что глухой видит на таких видеозаписях — это всего лишь 20 % от всей необходимой информации. Глухому втройне сложней заниматься любым видом деятельности. Поэтому их не берут никуда на работу. Им очень сложно конкурировать с обычными слышащими людьми.
У вас есть фокусники-кумиры, на кого вы хотели бы равняться?
Олег: Слышащих фокусников-кумиров у меня много, глухих — мало. Сейчас я был на конкурсе в Литве. Напомню, это мировой чемпионат. Я увидел, что есть очень много глухих фокусников, которые занимаются по 25-30 лет, есть те, кто по 40 лет этим занимается. Там были два-три человека, которые меня восхитили, у которых хотелось бы чему-то научиться. Четыре человека — я, украинец, американец и японец — были очень сильными фокусниками на чемпионате.
Что для вас означают фокусы — работа, творчество, волшебство?
Олег: Сначала это было работой, а потом стало жизнью, без этого я уже себя не представляю.
Для зрителей фокусы зачастую — это как волшебство. Но сам фокусник знает технику, а значит, и волшебства для него нет. Осталось ли волшебство в вашей работе?
Олег: Когда вижу, как другие что-то необычное и новое показывают, думаю: «А! Вот это волшебство!». А свое уже, конечно, по-другому. Надежда на чудо все-таки есть.
Например, на конкурсе в Литве отдельно от всех в номинации «Сценическая магия» выступал один японец, который показывал совершенно новые фокусы. Все глухие фокусники показывали известные фокусы, а он выступал с чем-то особенным. Конечно, он стал победителем в своей номинации. К большому сожалению, я не видел его выступления, и теперь с большим нетерпением жду, когда появится видео, чтобы посмотреть его. Наверняка это будет для меня тем самым чудом и волшебством.
Мешает ли глухота в показе фокусов? Вы не можете сами комментировать то, что делаете, и слышать реакцию зрителей.
Олег: Мы с Виктором — команда, и у каждого есть свои задачи. Моя задача — показывать. Но реакцию зрителей я слышу — глазами. Лицо — это тоже как слова.
Виктор: Он очень сильно чувствует. Иногда даже малейшее отклонение от ожидаемых от публики реакций он видит. Обычно публика хорошо реагирует, но если появляется хотя бы один человек, который по-другому реагирует, Олег сразу это чувствует и его настроение от этого изменяется. То, что он не слышит, у него компенсируется полностью другими органами чувств. Он чувствует так же, как и мы, просто набор чувств у него иной.
Наличие в зале людей, у которых нет к вам положительных эмоций, как-то влияет на ваш настрой во время выступления?
Олег: Я вижу, что большинство рады, я этим наслаждаюсь, а один-два человека роли не играют.
Виктор: Всегда, почти на каждом выступлении есть человек, который хочет выделиться среди всех, задирает нос и говорит, что все знает и ему это неинтересно. Мы в Литву собирались с Олегом полететь вместе и готовили комический номер, где я должен был играть человека, которому неинтересно и он пытается помешать номеру. Жалко, что не получилось. Мы его обязательно включим в программу и будем показывать на других конкурсах, а может и на более широкую аудиторию.
Как много глухих фокусников в мире, и почему существует отдельный всемирный конкурс именно для них?
Олег: Нас много, именно поэтому такое сообщество и появилось.
Анна: Мне кажется, что у них очень живые руки, а в фокусах нужно, чтобы руки были мягкими. У говорящих они пожестче. У всех глухих они мягкие. Поэтому, наверное, глухие любят фокусами заниматься. Кроме того, глухому сложно в жизни свое место найти. А фокусы — это доступно и для глухих, и для говорящих, это доступно всем. Поэтому они могут работать спокойно вместе.
Олег: Да, я с этим тоже согласен.
Как много массовых конкурсов бывает для фокусников, и только ли в конкурсах для глухих вы участвуете?
Олег: Со слышащими я участвовал в конкурсе талантов, который проходил здесь, в Томске. Там было двое фокусников — я и один слышащий молодой человек. Мы соревновались с ним в разных этапах, по очереди опережая друг друга. В итоге я занял третье место, а он — четвертое. Кроме нас, фокусников, там были и танцоры, и певцы, и рэперы, даже артисты с мыльными пузырями.
Виктор: Сейчас Олег стал лучшим фокусником в мире среди глухих. И теперь мы поняли, что его уровень выше, чем уровень глухих фокусников. Он выступает как слышащий профессионал. Поэтому имеет смысл уже выступать в конкурсах со слышащими фокусниками. До этого он даже не пытался. Вообще это второй в его жизни масштабный конкурс. Первый был в Твери, когда состязались на лучшего глухого фокусника России. Сейчас, когда он стал лучшим фокусником мира, мы можем выбирать, и сможем теперь выступать вместе со слышащими фокусниками. Кроме статуэток и дипломов нам в Литве ничего не дали, но ничего не может быть важнее статуса. Лучший в мире фокусник — это совершенно другой настрой, другой взгляд на свое будущее и свою профессию. Перспективы выступать в федеральном масштабе стали более реальными. Когда ты хочешь гастролировать по стране, то если ты лучший фокусник в мире, у тебя больше шансов, что на твой концерт придут люди. Они не будут сомневаться. Если ты не медийный персонаж и тебя не показывают по телевизору, то для зрителей большой риск тратить деньги на билет на шоу непонятно кого, тем более, глухого. Слышащих фокусников много, но профессиональный глухой фокусник — это редкость, хотя Олег и говорит, что их много.
Для большинства людей глухие — это, в основном, дворники, грузчики. Выбор профессий очень мал. Олег — герой для мира глухих, потому что он нашел себя, доказал всем, что на самом деле нет ограничений. Если у тебя есть мечта, ты можешь ее добиться. Глухие его очень любят, гордятся им, и в качестве примера его используют. Есть человек, который добился чего-то большего, чем они себе представляли. Глухим в большинстве своем решиться на что-то серьезное, вроде переезда, например, очень сложно.
Анна: К сожалению, у глухих мышление немножко ограничено. И вот когда я познакомилась с Олегом, я подумала: «Какой удивительный человек! Решился переехать! В первый раз такое вижу». И мне было очень приятно, что такое люди есть, что есть глухие, которые смотрят на мир открытыми глазами, что они понимают, что все возможно. Главное — очень сильно захотеть и начать этого добиваться.
А есть ли что-то, чего у Вас пока не получается добиться, несмотря на ваш живой ум и качества?
Виктор: Да, мы хотели покрестить Олега, еще до его поездки в Литву. Это было где-то в июле или августе. Мы объехали половину церквей Томска в поисках батюшки, который бы его крестил. Мы выяснили, что в Богоявленском соборе Томска есть службы для глухих и есть батюшка, который владеет жестовым языком. Я надеюсь, мы доведем эту тему до конца. Потому что ее надо закончить. Мы уже отсидели одну беседу для тех, кто готовится к крещению. Мы были там с Олегом вдвоем, я старался переводить ему то, что говорил батюшка. Но это очень сложно переводить, потому что церковная терминология очень специфическая. А по буквам быстро я не могу говорить на жестовом языке. Если бы был рядом профессиональный сурдопереводчик, может быть, Олег понял бы больше. Глухие и сурдопереводчики-профессионалы настолько быстро говорят буквами, что обычному человеку это уловить практически невозможно. Когда они говорят буквами, я не понимаю. Это очень быстро.
Олег: Когда я готовился к крещению, я купил крестик, купил цепочку, купил книги специальные. Но сейчас еще и времени нет. Я надеюсь, что до октября я смогу креститься, я очень этого хочу.
Вы боитесь конкурентов?
Олег: Само по себе появление конкурентов не страшно. Страшно, когда появляется конкуренция за заказы.
Виктор: Конкуренция заставляет развиваться. Но все же приходится делить рынок. Однако в ближайшее время, после того, как Олег стал лучшим в мире фокусником, серьезной конкуренции со стороны молодежи мы не ждем. Хотя ничего против не имеем — пусть ребята развиваются и становятся профессионалами. А нам нужно думать о масштабе всей страны. Придется искать финансирование, потому что самостоятельно осилить покупку оборудования и реквизита для сценической программы мы не сможем. Конвейера, на котором массово «шлепался» бы сценический реквизит, нет. Все делается индивидуально, а потому дорого.
Здесь, в Томске, где вы выступаете? Выбираете ли места и публики, перед которыми выступать?
Виктор: Томск — небольшой город, и рынок здесь очень небольшой. До недавнего времени Олег был единственным фокусником в Томске. С недавнего времени стали появляться молодые фокусники, которые могут составить ему конкуренцию. Но им еще расти и расти. Несмотря ни на что, Олег остается главным фокусником в нашем городе. Однако заказов и событий, куда нас приглашают, не так уж и много. И я не помню ни одного события, от которого бы мы отказались. Точнее, мы отказывались, но только по причине отъездов Олега или пересекающихся выступлений. Мы даже бесплатно выступали — мы часто выступаем перед инвалидами, глухими. Тут недалеко школа Олега, он каждый год выступает там, друзья его приглашают.
Олег: Иногда бывает, отказываемся, когда со стороны заказчиков появляется наглость.
Виктор: Да, бывает, один раз бесплатно выступишь, второй, и они начинают приглашать все больше и больше, но только бесплатно. В конце концов, это же работа. Это то же самое, что пригласить слесаря бесплатно починить дверь. Это работа, которая требует усилий, внимания, времени.
Бывают ли сейчас у вас гастроли?
Олег: Да. Я был в Саранске, Новосибирске, Екатеринбурге. В Екатеринбург я скоро поеду снова, меня уже пригласили. Так я буду стараться ездить. Самое главное я сделал — победил в чемпионате, теперь буду стараться ездить на гастроли.
Хватает ли дохода с фокусов на жизнь без острой нужды в деньгах?
Олег: Средненько. И сейчас заказов стало меньше из-за кризиса.
Виктор: Сейчас в отдельно взятом городе, если это не Москва или Питер, конечно, профессия артиста не сделает человека богатым. Я не знаю в Томске богатого артиста, который при этом оставался бы в Томске. Есть ребята, у которых много заказов, но нельзя сказать, что они богатые. Если ты работаешь в федеральном масштабе, становишься медийным персонажем, то тогда, скорее всего, ты решаешь свои проблемы на десятилетие вперед, а то и до конца жизни. Мы встречались с братьями Сафроновыми года два или три назад, когда они сюда приезжали. Мы с Олегом общались с Сергеем Сафроновым — одним из братьев. Он рассказывал про свою карьеру, про бизнес — для них это большой бизнес. Он открытый человек, делился всей информацией. Мы подошли к нему с вопросом, что нужно сделать, чтобы стать «звездой», и не делать при этом ошибок. Когда ты протаптываешь себе тропинку, не основываясь ни на чьем опыте, высока вероятность ошибиться. Сергей Сафронов сказал: «Когда мы начинали, мы каждую копеечку вкладывали в реквизит». Олег сейчас поступает почти так же. Нарабатывать реквизитную базу — это нарабатывать себе будущее. Так что пока финансовых проблем очень много.
Вы планируете уезжать из Томска, чтобы стать «звездой», в ту же Москву?
Олег: Да, я думал о том, чтобы уехать в Москву. Там есть Николай Чаушьян, он вице-президент всероссийского общества глухих. Он общался со мной и сказал, что мне не стоит туда ехать, потому что слишком много конкурентов там у меня будет. Пока что переезжать туда навсегда я не собираюсь, а вот выступать — да, планирую.
В Томске есть театр глухих «Индиго», вы как-то сотрудничаете с этим театром?
Олег: Я предлагал им выступить на их площадке, по билетам, как положено. Но они сказали мне, что если я хочу у них вступать, то могу делать это только бесплатно. Рабочего сотрудничества не получилось.
Виктор: Олег был бы там лишним. Он сам по себе уже творческая единица, сравнимая с театром «Индиго». Он лишний для театра, артисты чувствовали бы конкуренцию. К тому же совершенно разные жанры. Если делать какой-то большой сборный концерт артистов для глухих, тогда было бы здорово — Олег, театр, какие-то певцы. Олег и «Индиго» — не единственные артисты.
Анна: Очень популярна еще жестовая песня среди глухих. Танцы… Не слышала, чтобы было что-то яркое в исполнении глухих.
У вас есть семья?
Олег: Я одинок. Я бы хотел, чтобы у меня была семья, но, к сожалению, я пока не могу найти подходящую кандидатку. Вот, буду ездить, может, где-то найду.
А жену хотелось бы слышащую или глухую?
Олег: Любую. Главное, чтобы человек хороший был. В принципе, можно и говорящую.
Виктор: Я не согласен с этим. Я думаю, жена у Олега должна быть слабослышащая или глухая. Язык жестов очень сложный. Какая-то сильная мотивация должна быть, чтобы выучить жестовый язык. Я вот сейчас где-то на «троечку» говорю на таком языке, потому что я помогаю Олегу.
Анна: Да, это надо очень сильно любить, чтобы слышащей полностью выучить язык жестов.
Виктор: Еще, может быть, у родственников есть мотивация выучить язык жестов. Но у глухих мало кто из родственников знает жестовый язык.
Анна: Есть глухие, у которых родители не знают жестовый язык. И когда нужно какую-то важную тему обсудить, они приглашают переводчика.
Виктор: Любовь любовью, но когда коммуникации нет, возникает постоянный барьер, о который в конечном итоге разбиваются и чувства.
Анна: Хотя в Томске есть пример, когда жена овладела языком жестов ради мужа. Это семья Шерстобитовых — керленгистов. Он глухой, а она слышащая. Они давно вместе, у них трое детей. Но такое бывает крайне редко.
В завершение беседы Олег показал нам несколько фокусов из жанра «Микромагии». Фокусы с монеткой он показывал за тем же столом, за которым сидели мы. Монетка то пропадала, то появлялась в руках Олега. Как мы ни следили, у нас не получилось увидеть, как он это делает. Может, для кого-то фокусы — это всего лишь техника, но такое умение трудно не назвать волшебством.
Беседу вела Наталья Киселева
Фото: Оксана Луговая
