Томск — один из главных культурных центров не только Сибири, но и России в целом. Поэтому, наравне с театрами и университетами, огромное значение имеют музеи. Кто-то может подумать, что музей — это скучно и неинтересно, но директор и совладелец частного Первого музея славянской мифологии в Томске Ольга Павлова считает иначе.
Помимо участия в таких конкурсах, как «Музей — точка роста», который проходит в рамках нацпроекта «Культура», Первый музей славянской мифологии берет только лучшее от современных музейных трендов. Мы же встретились с Ольгой, чтобы поговорить о важности нового формата общения, о том, как сделать музей нескучным, и почему важно ломать привычные каноны.
МНЕ ПРИНЦИПИАЛЬНО ВАЖНО СОЗДАТЬ ИНФОРМАЦИОННОЕ ПОЛЕ, в котором человек сможет почувствовать свою сопричастность с прошлым, настоящим и будущим. У меня есть ощущение, что мы сейчас все находимся в очень оторванном от прошлого состоянии. Многие из нас кочевники, люди мира и глобальной культуры. Для нас все доступно, мы даже можем путешествовать без самих путешествий. Так что мы не чувствуем связь с тем местом, где находимся. Происходит мощнейшая глобализация.
Я НЕ ОТНОШУСЬ К ЧЕМУ-ТО ФАНАТИЧНО. Мне близки и сохранение традиций, и процессы глобализации. Но поскольку космополитизм в современной культуре имеет доминирующее значение, то мне нравится работать с другой стороной. Да и в силу профессии, того, что я родилась в семье, которая собирала коллекцию, посвященную славянской культуре, все сложилось очень логично.
Я С ОГРОМНЫМ УВАЖЕНИЕМ ОТНОШУСЬ К ДРУГИМ КУЛЬТУРАМ. Самобытным, уникальным.
В МИРЕ, ГДЕ СТЕРТЫ ГРАНИЦЫ МЕЖДУ КУЛЬТУРАМИ, МНЕ НЕИНТЕРЕСНО. Когда я приезжаю в другую страну и вижу сетевые магазины, то это не вызывает никакого восторга. Я ищу заведения, где можно поесть местную еду, где можно познакомиться и соприкоснуться с местными обычаями и традициями. Но я говорю только за себя. Ведь, с одной стороны, это очень комфортно, что в любой точке мира ты видишь привычные заведения и магазины, но с другой — в чем тогда смысл? Теряется разнообразие, самобытность и уникальность. И есть реальная угроза потерять это всё окончательно: уходят носители культуры, нарушается преемственность поколений.
ВАЖНО, ЧТОБЫ ТРАДИЦИИ МЕНЯЛИСЬ. Чтобы культурные коды переосмыслялись, чтобы привычные сказки для детей перерисовывались современными мультипликаторами. Только тогда традиция будет жить. Мы от неё не отказываемся, мы её их актуализируем (нельзя актуализировать культуру. Такова миссия и моя, и музея.
РЕГИОНАЛЬНЫЕ МУЗЕИ, В БОЛЬШИНСТВЕ СВОЁМ, ПО-ПРЕЖНЕМУ ЯВЛЯЮТСЯ СВОЕОБРАЗНЫМ ХРАМОМ, и с ними отношения у молодой публики выстраиваются со скрипом. Но тенденция к изменению, конечно же, есть. Я ни в коем случае не говорю, что искусство или археологические памятники должны становиться чем-то обыденным. Нет, они такими не станут, потому что просто отсутствуют в нашей повседневной жизни. Я о том, что контакт с такими памятниками становится более интересным и развлекательным, легким и интерактивным.
В ЦЕНТРАЛЬНОЙ РОССИИ МОДЕРНИЗАЦИЯ МУЗЕЕВ ПРОХОДИТ БЫСТРЕЕ. Там есть двигатели этого процесса. Например, моя любимая Третьяковка. Это совершенно классический музей, который на наших глазах начал делать сумасшедшие и красивые выставки, настоящие блокбастеры. Стало ясно, что сходить на выставку в Третьяковку теперь — это модно. Многие музеи в Центральной России стали более открытыми и демократичными. Местами, куда молодежь ходит с радостью.
ВАЖНО МЕНЯТЬ ПОДХОД К ШКОЛЬНЫМ ПОХОДАМ В МУЗЕИ. Мы уже давно поняли, с детьми нужно общаться, а не проводить им лекции или уроки. С кем-то мы играем, с кем-то делаем квесты, со старшеклассниками можно более серьезно пообщаться. Важно менять формат общения.
ВСЕ НАПРЯМУЮ ЗАВИСИТ ОТ НАВЫКОВ ЭКСКУРСОВОДА. Люди всегда идут к другим людям. Нам часто заказывают экскурсии у конкретных гидов. Это и хорошо и плохо. Человеческий фактор имеет важное значение, потому что конкретный экскурсовод выступает проводником между музеем и зрителями. Так что если в музее такого человека нет, то его нужно искать.
НЕСКУЧНОСТЬ В НАШЕМ МУЗЕЕ НАЧИНАЕТСЯ С ПОРОГА. Все люди в отзывах отмечают то, как дружелюбно их встречают в главном холле. Это важно, чтобы с тобой поздоровались, радушно приняли. Об этом у нас пишут примерно 90% гостей. Так что, как и в театре, — все начинается с вешалки.
ДО СИХ ПОР РАБОТНИКИ МУЗЕЯ МОГУТ СМОТРЕТЬ НА ГОСТЕЙ СВЫСОКА. Это категорически неправильный подход. Когда эта манера общения будет проходить, то и диалог между посетителями и музеем начнет меняться.
ВАЖНО ЛОМАТЬ СТЕРЕОТИПЫ И КАНОНЫ. В нашем музее можно и нужно фотографироваться, можно и нужно многие вещи делать руками. Да, такую вольность может себе чаще всего позволить именно частный музей. Потому что у нас нет таких жестких правил хранения и экспонирования, как в государственных. А также мы специально внедряем на выставки интерактивные реконструкции: наши гости любят примерить шлем, кольчугу, берут в руки мечи, крутят жернова.
ТВОЕ ПРОСТРАНСТВО ПЕРЕСТАЕТ БЫТЬ СКУЧНЫМ, когда ты максимально открыт и привлекаешь креативных людей извне.
СРАВНИВАТЬ КУЛЬТУРНУЮ ЖИЗНЬ МОСКВЫ ИЛИ ПИТЕРА С ТОМСКОМ НЕЛЬЗЯ. Это в корне неправильный подход. Там всегда будет находиться главная «движуха». Сравнивать нужно только с другими городами Сибири. И я верю, что скоро в Томске снова произойдет культурный всплеск.
Я НЕМНОГО РЕТРОГРАД, ЛЮБЛЮ КЛАССИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО. Люблю правильные и выверенные формы, когда высокий уровень мастерства художника заставляет замереть на месте. Это просто красиво, как будто соприкосновение с чем-то божественным.
ОКРУЖЕНИЕ ОЧЕНЬ ВЛИЯЕТ НА НАСТРОЕНИЕ В ИСКУССТВЕ. Я была в Хвалынске Саратовской области. Там намного больше солнца, чем у нас, другого цвета небо. Потому что это относительно южный регион, там больше контраста, более сочные цвета. И человек, который там живет, каждый день видит и впитывает в себя совершенно иные краски. Частично поэтому в современном сибирском искусстве так много депрессии и серости.
В ТОМСКЕ ОЧЕНЬ НЕ ХВАТАЕТ АРТ-КЛАСТЕРА ВРОДЕ «КАМЕНКИ» В КРАСНОЯРСКЕ.
ОНЛАЙН-ФОРМАТ ДЛЯ МУЗЕЕВ — ЭТО КОСТЫЛЬ. Локдаун показал, что музеи могут существовать онлайн какое-то время, но важно находиться и в Сети, и в реальности, не теряя контакт ни с какой аудиторией.
МУЗЕЙНОЕ ДЕЛО — ЭТО МОЯ ЖИЗНЬ. Буквально. Я — дочь основателя музея, Геннадия Михайловича Павлова (1958-2015), человека, который загорелся мечтой рассказать про самые дремучие наши корни через живописные образы. 20 лет назад мы начали собирать коллекцию и всё никак не остановимся.
ЕСЛИ ЖИЗНЬ ПОДКИДЫВАЕТ ТЕБЕ ЛИМОН — СДЕЛАЙ ИЗ НЕГО ЛИМОНАД. Такое вот у меня кредо, которое очень спасало в период пандемии. Из любой, даже самой сложной ситуации, можно сделать что-то классное и неожиданное. Благодаря трудным историям рождаются качественные и мощные идеи. И это то, что я чувствую в последние полтора года.
