Элитная нефтяная магистратура Томского политеха — Центр Хериот-Ватт — с 1 сентября будет перезапущена. Британцы из Heriot-Watt University, бывшие партнерами программы 20 лет, с марта приостановили отношения на неопределенный срок, но качество образования не пострадает — все компетенции давно находятся внутри ТПУ. Кому в нашей стране можно сделать блестящую карьеру в нефтянке, как выглядит «импортозамещение в образовании» и каких технологий ждет сейчас отрасль от вузов — в специальном проекте Tomsk.ru и Томского политеха. В нем мы разбираемся, какие задачи стоят перед современными инженерами и как учить студентов, чтобы они не просто успевали за прогрессом, а возглавляли его.
Перелом в образовании
Начало 2000-х годов — время «перелома» в нефтяной отрасли в России: компании переходили на новые технологические (и управленческие) рельсы, и им нужны были специалисты «западного» формата с соответствующими компетенциями. В 2001 году в Томском политехе открылся Центр Хериот-Ватт — как филиал ведущего британского технического вуза Heriot-Watt University. Обучение там было очень дорогим, но за студентов платили компании, а потом брали их на работу.
«Поначалу в Томске часто бывали преподаватели из Великобритании. Также шотландские коллеги всегда сами принимали письменные экзамены. Но ядро образования давали наши, политеховские преподаватели, плюс регулярно мы приглашали специалистов из российских нефтяных компаний, которые обучали на реальных данных: в теории — так, а у нас производстве — вот так, — рассказывает директор Центра Хериот-Ватт ТПУ Валерий Рукавишников. — Некоторые выпускники, которые остались работать в Центре, достигли серьезных результатов даже в мировом масштабе».
И за хэвэшников, как обладателей самых передовых знаний, работодатель бился. Около семи лет назад Томский политех начал добавлять собственные модули вне британской программы:
«Индустрия менялась, нам нужно было отвечать на запросы работодателей, — поясняет Рукавишников. — У нас появилось существенное количество дополнительных опций для студентов, которых в британской программе не было: PYTHON, машинное обучение, работа с большими данными, командообразование… Например, дата-сайентист — в принципе очень востребованная профессия, но специалисты, которые хорошо понимают и в анализе больших данных, и в нефтянке — на вес золота».
«Очевидно, что базовые инженерные практики (навыки, умения), необходимые нефтяникам, никуда не пропали, но внешние требования постоянно повышают планку, например, работодателю нужно, чтобы сотрудник владел современными IT-инструментами, умел ставить задачи в команде и эффективно ею управлять. Благодаря полученным в ТПУ знаниям наши люди приходят в отрасль и меняют ее», — говорит Валерий Рукавишников.
У многих выпускников первых лет сложились великолепные карьеры за рубежом — успев поработать в России в иностранных компаниях, зачастую они переезжали за границу уже не на базовые, а на руководящие должности. Десять-пятнадцать лет назад в западном мире еще не надо было преодолевать историю своего паспорта (как это происходит последние годы). Например, есть политехники, которые управляют целыми блоками в Shell или DeGolyer & MacNaughton (одна из ведущих консалтинговых компаний в нефтегазе).
«Некоторые ребята едут работать в Азию, некоторые — в Эмираты. Но подавляющее большинство выпускников Центра Хериот-Ватт остается в России. При желании ты можешь сделать карьеру где угодно, при любых обстоятельствах. Это вопрос трудозатрат. В России можно (а сейчас — даже в большей степени) хорошо зарабатывать в нефтянке, более того, по некоторым вещам — таким, как цифровизация — наши компании являются лидерами. В России есть престиж работы нефтяника. Здесь важно, что ты делаешь», — говорит Валерий Рукавишников.
На одном языке
Человек, окончивший Центр Хериот-Ватт в Томске, раньше получал два диплома: британский свидетельствовал об образовании европейского вуза, российский — о профессиональной переподготовке и повышении квалификации в Томском политехническом университете. И сейчас качество обучения не станет хуже, более того: с 1 сентября 2022 года в Центре Хериот-Ватт ТПУ впервые открываются бюджетные места (75 штук) в магистратуру по трем направлениям, у этих программ нет аналогов в России.
В предметных рейтингах по нефтегазовому делу у ТПУ и HW не такой уж большой разрыв. В 2022 году в рейтинге QS Petroleum Engineering ТПУ занял 19-ю позицию, Heriot-Watt University — 13-ю. У томского вуза очень высокий показатель «репутация у работодателя» — 80 баллов, практически такой же, как у самого HW.
По его словам, фишка именно политеховского образования — глубокое системное понимание индустрии у выпускников. Полученное во многом при содействии этой самой индустрии. Российские компании и так активно участвовали в процессе обучения, но сейчас эта работа будет еще более интенсивной
«Компании — это заказчики компетенций. Они дают свои данные для проектов наших студентов, дают темы проектов, кураторов. В прошлом году у нас был уникальный кейс — мы выпустили 14 инженеров по бурению (Drilling Engineering), подготовленных за год для конкретной компании и с ее помощью. Запрос был простой: нам нужны инженеры уровня HW, которые системно видят процесс бурения. Таких специалистов мало, они очень дороги, в отрасли их постоянно друг у друга перекупают. И наши партнеры пришли к позиции, что нужно своих выращивать, хотя это очень сложно и капиталоемко», — говорит Валерий Рукавишников.
Первый год обучения в магистратуре будет похож на стандарт британских нефтегазовых программ: модульная система обучения, а также работа над групповыми и индивидуальными проектами. Проектная работа позволит студентам пройти весь процесс разработки месторождения: от анализа полевых данных до обоснования экономической эффективности. Задачи будут максимально приближены к тем, которые выполняют реальные нефтегазовые компании. Такой подход поможет студентам быстрее студентам адаптироваться к стремительно меняющейся индустрии, а также получить навыки работы в междисциплинарной команде.
Второй год станет погружением в практику: либо непосредственно в нефтегазовой компании, либо на площадке вуза под руководством преподавателей ТПУ и экспертов индустрии.
«У нас большое количество как научных исследовательских проектов, так и сервисных, где мы оказываем сервисное сопровождение. Сейчас количество запросов от индустрии еще больше выросло — из-за санкций многие технологии стали недоступны в России. Конечно, от нас ждут, что мы моментально выдадим технологию и все заработает. С другой стороны, ученые тоже иногда заблуждаются, считая: «Вы нам денег дайте, и мы все, что вам надо, сделаем». Но ни так, ни так не работает», — говорит Валерий Рукавишников.
Работает только тогда, когда задача ставится и решается совместно. Как пример —проект цифрового томографа для анализа керна, который уже передан заказчику в Тюмень.
«Поступил запрос от индустрии — нам необходимо анализировать большие объемы полноразмерного керна, — вспоминает Рукавишников. — Мы выяснили, что в Исследовательской школе физики высокоэнергетических процессов ТПУ есть наработки, которые можно ориентировать под эти нужды. Вместе с ними, при активном участии промпартнера начали доводить до ума «железо» и делать специализированное ПО. И получился продукт — томограф для керна. Отличие нашей разработки — в том, что мы можем получать трехмерное изображение керна в реальном времени, томограф работает быстрее зарубежных аналогов и при этом существенно дешевле. Плюс не будет такой ситуации, когда из-за санкций в один момент закончится техподдержка — это наш софт, у нас свои инженеры, мы уже даже один раз делали апгрейд устройства».
«Рынок тех же томографов в мире большой. До недавнего времени российская нефтяная промышленность предпочитала работать с мировыми лидерами — таким, как немецкий «Bruker» или британский «Geotek». «А сейчас у всех людей, которые в нашей стране создают технологии, есть классный шанс занять, наконец, свой рынок», — считает Валерий Рукавишников.
