Два года назад Дмитрий Медведев был избран президентом России. Владимир Путин позиционировал Дмитрия Медведева как продолжателя своего курса, и, учитывая рейтинг будущего премьера, проблем с победой на выборах не было.
Во время первой половины своего президентского срока Дмитрий Медведев столкнулся с двумя очень серьезными испытаниями: грузинская война в августе 2008 и экономический кризис, который для России вылился в краткосрочное, но болезненное падение цен на нефть и масштабный отток иностранного капитала. Обе кризисные ситуации закончились победой, боевой опыт войны на Северном Кавказе оказался старше хваленой натовской военной подготовки, русские и чеченцы это наглядно продемонстрировали во время непосредственных практических боевых действий. А за удачное прохождение кризиса мы должны сказать спасибо, прежде всего, Алексею Кудрину, идея стабилизационного фонда сработала на все сто процентов. Дмитрий Медведев также провозгласил курс на модернизацию страны. Однако, насколько успешной окажется модернизация, пока сказать сложно, да и будущие перспективы властного тандема не выглядят однозначно.
Под экономической модернизацией обычно понимается внедрение инноваций, общее повышение конкурентоспособности российских компаний и снижение зависимости от цен на нефть, которые, как известно, очень волатильны. Однако, трезвый взгляд показывает, что данные цели лишь частично достижимы или не достижимы в принципе. Россия в принципе в обозримом будущем не сможет предложить глобальному рынку что-нибудь сопоставимое по доходам с нефтью и газом, при этом даже в лучшем случае инновации могут найти широкое применение только в сфере ВПК и образования. Но главное, конечно, общая конкурентоспособность российских компаний, а здесь на прорыв рассчитывать не стоит. Производительность труда в России в 3-4 раза ниже, чем в США. А количество эффективных и прозрачных компаний невелико. И дело здесь не в форме собственности, до сих пор миноритарные акционеры часто опасаются размывания своих долей основными собственниками предприятий, рынок знает также достаточно примеров абсолютно неэффективных частных компаний. Государство напрямую контролирует Роснефть и Газпром, при этом, по прозрачности и эффективности это очень разные компании. Насколько разные как всегда показывает рынок, достаточно посмотреть оценочные мультипликаторы Газпрома и Роснефти.
Но главное, надо признать, что после прошлого столетия войн и революций нация устала и не готова к новому напряжению. К питью пива и активной поддержке национальных футбольных и хоккейных команд готова, а к сокращению отставания в производительности труда — нет. Более того, существенная часть наших граждан в принципе не считает нужным повышать личную капитализацию. И никакие призывы премьера или президента здесь не помогут. Лично знаю преподавателей престижных экономических ВУЗов, которые не умеют пользоваться Интернетом и осуждают основной мотор глобального капитализма – жажду наживы. При этом, часть наших граждан осуждает проведение Олимпиады в Сочи, требуя раздать выделенные на Сочи средства бедным. С таким человеческим материалом в глобальную конкуренцию нельзя, можно только на кладбище. Сделать также ничего нельзя, жизнь — это искусство возможного.
Теперь к политическому будущему. Конечно, всегда и в любой стране власть имеет очень обширное поле для маневра. Однако, не зависеть от общего настроя в обществе власть не может. Борис Ельцин был очень популярен и легко выиграл выборы 1991 года, однако, в 1999 году с рейтингом в 2% был вынужден уйти. На самом деле мало кто отмечал, что между правящим тандемом и ожиданиями их электората есть достаточно существенная разница. Соответственно, существует вероятность, что на каком-то этапе наши нынешние лидеры не оправдают надежд своих избирателей и в итоге будут вынуждены уйти. Других избирателей у них нет, коммунисты и немногочисленные сторонники СПС и Яблока всегда в большей или меньшей степени останутся верны своим кумирам. Линию Путина-Медведева, о чем они сами не раз говорили, можно сформулировать как 1) патриотизм, 2) капитализм, 3)западничество, 4) демократия.
Оттенки в понимании данных приоритетов нашими лидерами несущественны. С первым пунктом проблем нет, в меру жесткая, а главное адекватная внешняя политика российских властей и опора на традиционные, прежде всего, дореволюционные ценности российского патриотизма, возможно, — единственная точка, где ожидания электората и действия лидеров в целом совпадают. С капитализмом сложней, Россия по-прежнему во многом левая страна. Стоит напомнить, что еще относительно недавно буржуазный патриотизм Единой России реально конкурировал с социальной справедливостью и патриотизмом Родины. Капитализм побеждает только в случае постоянного и быстрого роста реальных частных доходов. А, так как надеяться на быстрый рост производительности труда не приходится, то здесь все будет зависеть от стоимости барреля лиха. Западничество разделяется путинским электоратом очень слабо, лишь в некоторых крупных городах, большинство из данных людей всегда рассматривали Россию как отдельную самостоятельную или даже евразийскую цивилизацию. С демократией еще сложней, не секрет, что в целом путинское большинство всегда было сторонником жесткой авторитарной власти, рассматривая демократию как западное и бесполезное или даже вредное изобретение. Именно поэтому в свое время была так популярна идея третьего срока.
Естественно, в России всегда было 10-15% людей, которые поддерживали власть вне зависимости от цвета ее знамен. Однако, для победы этого конечно не достаточно. Очень вероятно, что сейчас Россия стоит в начале нового делового цикла, который будет характеризоваться темпами роста экономики близкими к нулевым годам, однако, существенно более низкой инфляцией. Однако внешняя и внутренняя ситуация может сильно меняться. Как я уже говорил, жизнь — это искусство возможного.
