Мы продолжаем рассказывать о представителях той или иной профессии, которые отметили свой праздник. Накануне, в Международный день таможенника, журналист нашего портала встретился с руководителем Томской таможни Андреем Шишкиным.
История праздника такова — 26 января 1953 года в Брюсселе начала свою работу первая сессия Совета таможенного сотрудничества. По сути, этот день можно считать днём рождения «Всемирной таможенной организации». В то время ВТАО включало 17 стран, ныне количество ее членов выросло более чем десятикратно.
У российских таможенников, помимо международного праздника, есть еще и национальный. День таможенника Российской Федерации отмечается ежегодно 25 октября — эта дата приурочена к появлению «Единого таможенного устава» 1653 года.
Краткая справка
Шишкин Андрей Михайлович
Возглавил Томскую таможню в ноябре 2013 года. До этого был первым заместителем начальника Челябинской таможни по таможенному контролю. Полковник таможенной службы. Имеет следующие награды: Почетная грамота Государственного таможенного комитета Российской Федерации, благодарности ГТК России, почетная грамота Федеральной таможенной службы России, медали «За службу в таможенных органах» III и II степени, медаль «За усердие», нагрудный знак «Отличник таможенной службы», медаль «За укрепление таможенного содружества».
— Андрей Михайлович, в этом году исполнится 20 лет, как вы работаете в таможенных органах. А до этого кем были по профессии?
— До этого была гражданская служба. Начинал я в Нижневартовске после окончания Тюменского индустриального института, работа была связана с транспортом. Последнее место на гражданке — замдиректора по транспорту одного из малых предприятий в Нижневартовске.
— То есть, когда пошли в таможню, переучиваться пришлось?
— У нас есть система подготовки, курсы. Но после этого я еще и закончил Российскую таможенную академию.
— Я вот понимаю, почему люди идут работать во врачи, в следователи, в учителя — призвание, романтика… А в таможенники почему идут? Вот у вас как это произошло?
— Когда я шел на эту службу, был 1995 год. В принципе, тогда еще шли становление таможенной службы, ее расширение, разрабатывались нормативы. По большому счету, представление о том, что такое таможенная служба, было смутным. Я просто искал работу, и мне предложили такой вариант — как раз шел набор, формировался Нижневартовский таможенный пост Тюменской таможни. Я устроился туда инспектором.
Мне тогда 31 год был. Заработную плату в то время практически нигде нормально не платили. В такой ситуации, когда есть семья за плечами, не до романтики. А тут — государственная служба. Во-первых, это стабильная заработная плата. Она невелика была, но стабильная. Второй немаловажный момент — работа меня захватила, интересно было, все понравилось.
— А чем интересна работа таможенника?
— Да всем, пожалуй. В различных сферах, службах люди сталкиваются с каким-то одним направлением, с одной спецификой, как правило. В таможенных органах это невозможно. Если мы, к примеру, возьмем наше законодательство, инспектор таможенной службы, хочет он того или нет, сталкивается абсолютно со всеми кодексами, существующими в России.
Второе — таможенная служба очень интенсивно развивается. Информационные технологии, которые у нас применяются уже много лет, только-только начинают внедряться в других службах и направлениях деятельности. Например, декларации у нас в электронном виде принимаются уже несколько лет. Официально у нас с прошлого года декларирование стало стопроцентно электронным, хотя мы на этот уровень вышли уже очень давно. С 1995 года у нас был информационный обмен в электронном виде со всеми таможенными органами, расположенными фактически на всей территории России. Наше ведомство имеет внутреннюю связь уже 20 лет — я трехзначным кодом набираю любой таможенный орган в любой точке страны. Сейчас развиваются новые технологии, например, удаленный выпуск, когда товар находится в одной точке мира, получатель в другой, декларант в третьей, выпускаем мы товар в четвертой точке, и потом он движется по другим направлениям.
В общем, таможенная служба не стоит на месте. Да, она самая малочисленная из федеральных служб, но дает более половину бюджета страны. В этом году, по предварительным подсчетам, мы принесли рекордную сумму в федеральный бюджет — семь с лишним триллионов рублей. Разве это не интересно?
— Видимо, из-за этих самых таможенных пошлин, которые люди вынуждены платить, можно часто слышать недобрые слова о представителях вашей профессии. Есть даже такая фраза — «Чем больше узнаю таможенников, тем больше люблю гаишников». Вас это обижает или вы спокойно относитесь к такой реакции общества?
— Если люди занимаются внешнеэкономической деятельностью, они обязаны платить таможенные пошлины. У нас не любят и налоговую, и МВД, и вообще в целом недолюбливают чиновников. Если человек вышел на какой-то чиновничий уровень, в нем сразу начинают видеть чуть ли не преступника. Но это же ненормально. Например, одно время боролись с оборотнями в погонах, и на полицейских стали смотреть, будто там все преступники. А там замечательные люди работают по столько лет, честно служат. И чиновники у нас далеко не все плохие.
Так же и здесь. Таможня выполняет государственную функцию. У нас две функции — правоохранительная и фискальная. То есть мы не только взыскиваем платежи в федеральный бюджет, но еще и выявляем преступления, связанные с таможенной сферой, возбуждаем дела — административные, уголовные. Таможня выполняет те законы, которые приняты на правительственном уровне — указы президента и постановления правительства. Ничего другого таможня не придумывает. Она хороший четкий исполнитель, за счет чего и пополняется бюджет. Когда говорят, что таможня виновата и таможня плохая — ну извините, если таможня будет очень хорошей, в бюджете денег не будет. Это раз. А второе — ну, простите, границу сегодня по большому счету защищаем именно мы от того, что может сюда попасть.
— У российской таможни, как я поняла, тесно налажены контакты коллегами из других стран. Каким опытом вы делитесь друг с другом?
— Как пример могу рассказать про Шанхай — немаленький такой китайский город и один из самых больших и глубоководных портов мира. Огромные объемы грузов и товаров проходят через этот порт. А там работают всего 32 таможенника. Как им это удается — да потому что у них все компьютеризировано, все операции делаются в автоматическом режиме. Очень интересно было посмотреть на этот опыт и частично перенять его.
— Какие-нибудь необычные случаи из своей практики можете припомнить? Возможно, какой-нибудь особо экзотичный товар оформляли?
— Да мы на своей памяти что только не оформляли. Существует такая объемная книга, которая называется «Товарная номенклатура внешнеэкономической деятельности Таможенного союза». Там закодированы все товары, которые существует. Вот за 20 лет мы, наверное, прошлись по всей этой книге. И живность экзотическая была — и попугайчики, и удавы, и тарантулы; и валюта; и газеты; и ордена, и медали…
— А прятать то, что нельзя провозить через границу, люди продолжают или пришло понимание, что все равно найдут?
— Конечно, продолжают. У нас же человек считают, что он самый умный. Если и поймают кого-то, то только не его.
— Какие самые распространенные места для тайников?
— Лучше не стану перечислять. Так скажу: мы их все знаем. И не надо ничего прятать. Просто не надо возить запрещенные предметы через границу.
— Но какой-то процент «проскочивших» все же есть. Каков он, на ваш взгляд?
— Он ничтожно мал. Но, конечно, мы не можем стопроцентно контролировать все. Я не говорю про физических лиц — говорю в целом о группе товаров. Мы же производим контроль всего, что поступает на территорию России и вывозится отсюда. Представляете, какие это объемы. Да и не нужен этот стопроцентный контроль — если досматривать каждого человека, каждый контейнер, те же морские порты, куда приходит транспорт, загруженный до 240 контейнеров, наверное, просто задохнулись бы. Поэтому существует такая система, как управление рисками. По определенным критериям и категориям выбираются те товары, которые подлежат контролю.
— Томская таможня — малочисленная в сравнении с другими регионами. Как у вас с кадровым составом обстоят дела — есть текучка или наоборот, сложно устроиться сюда?
— У нас больше половины состава работают не один десяток лет. И работают люди замечательно. У нас не просто текучки нет, у нас вообще сложно кого-то заменить. Потому что у людей — опыт. Но устроиться на работу к нам, конечно, вполне реально — периодически конкурсы проходят. Примерно треть сотрудников у нас — молодежь.
— А по показателям в сравнении с другими регионами Сибири как выглядят томские таможенники?
— Вот в минувшую пятницу у нас было подведение итогов, приезжал начальник управления, и он оценил нашу деятельность как стабильную, на хорошем уровне. Нельзя критически оценивать каждую таможню. В каждом регионе своя специфика. У нас, например, есть Центр электронного декларирования, который не в каждом регионе существует, есть Особая экономическая зона -вообще одна в Сибири. У нас свой пост в Особой экономической зоне, там проводится как контроль, так и оформление товара. Резиденты ОЭЗ пользуются льготами, так что платежи в бюджет от них невелики, но как это оценить? Бюджет получает меньше, а работы там у таможенников — выше крыши.
Так что у нас существует система оценки деятельности таможни, основанная на эффективности ее работы. Есть несколько критериев эффективности, и по итогам квартала оценивается работа каждой таможни по этим показателям. Томская таможня — не лидер, но и далеко не аутсайдер. Мы стабильно в тройке-четверке по этим показателям, даем 96-97 % эффективности, это очень хороший показатель.
И у нас предпринимаются все меры, чтобы быстрее и качественнее шло оформление. Сегодня мы сроки как регистрации, так и декларирования сократили почти в два раза, увеличили время работы центра, и к нам стали поступать участники из других регионов.
— А с открытием международного пункта пропуска в аэропорту сильно увеличились объемы работы?
— Увеличились, но не могу сказать, что очень сильно это сказалось на нашей деятельности. У нас одно подразделение, которое занимается на томском посту физическими лицами. В целом этого достаточно. Не то у нас количество международных авиарейсов, чтобы делать особую структуру в аэропорту.
— А династии есть в таможне — дети идут в эту профессию за родителями?
— Да. У меня, например, дочь работает в тюменской таможне. Я ей посоветовал выбрать такую профессию. Кому нужны наши дети, кроме нас самих (смеется). У нас в Томской таможне тоже есть работники, у которых дети здесь же.
— Вы гордитесь своей работой?
— Конечно. Нужно всегда гордиться своей работой. Если бы она меня чем-то не устраивала, я бы ушел отсюда. Знаете, есть поговорка, которую приписывают одному нашему великому полководцу: «Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Я считаю, мечтать можно и на печи лежа. Но вот плох тот солдат, который не стремится стать генералом — это да.
Ирина Костина
