С самого детства Ольга проявляла особую любовь к созданию рисунков. Первая осознанная работа случилась еще в детсаду, а внимание к совсем юной художнице из Кемеровской области активно привлекали телевизионщики. Уже тогда Ольга понимала, что связать свою жизнь стоит с тем, что нравится, так что активно развивала свои художественные навыки. Сейчас художница занимается коммерческой росписью стен в помещениях: от кафе до университетов. Заказы бывают разные, от строгих эскизов клиентов до личных наработок автора.
Мы встретились с Ольгой и записали небольшой культурный разговор о современном искусстве, художниках в коммерции и о нехватке выставочных помещений для молодых авторов, которой в рамках национального проекта «Культура» занимается другой проект – «Музей – точка роста».
Я САМА ЗАПИСАЛАСЬ В ХУДОЖЕСТВЕННУЮ ШКОЛУ. И закончила ее, потом уже в Томске поступала в ТГАСУ. Там пришлось заново учиться рисовать, потому что подготовки в школе оказалось недостаточно.
ПРЕПОДАВАТЕЛИ В ХУДОЖКЕ НЕ КО ВСЕМ ОТНОСИЛИСЬ СЕРЬЕЗНО. Они понимали, что кто-то из детей ходит сюда просто ради хобби. Но если с ними разговаривали и объясняли серьезность намерений, то начиналась серьезная подготовка. У меня, к сожалению, таких намерений тогда не было, поэтому пришлось ходить на подготовительные курсы в ТГАСУ.
ОДНОГО ТОЛЬКО ТАЛАНТА НЕДОСТАТОЧНО. И ЭТО ФАКТ. Нужно всегда дополнительно обучаться, много работать, улучшать свои навыки. Я видела многих ребят, которые ходили на подготовительные курсы со мной вместе, они вообще не умели рисовать. Но у них было такое сильное желание, что за год они сильно прокачали свои скиллы. Это удивительно, что можно было с нуля так круто научиться рисовать.
Я ПОНЯЛА, ЧТО ХОЧУ РИСОВАТЬ КАРТИНЫ. ЭТО БЫЛО НА ТРЕТЬЕМ КУРСЕ. Мне тогда было сложно учиться, потому что появилось очень много технических предметов, из-за которых я не смогла закончить учебу. Тогда я поняла, что хочу рисовать. Сказала об этом родителям и начала писать картины только для себя. Это меня очень вдохновляло, и делать ничего другого не хотелось.
ТО, ЧТО Я ДЕЛАЮ СЕЙЧАС – ПОЛНОСТЬЮ СООТВЕТСВУЕТ ТОМУ, ЧЕМ Я ХОТЕЛА ЗАНИМАТЬСЯ В ДЕТСТВЕ. Мне кажется, что уже в этом возрасте все понимают, что хотят делать по жизни.
ДЛЯ МЕНЯ ВАЖНО ФИЗИЧЕСКОЕ ВОПЛОЩЕНИЕ МОИХ РАБОТ. Я много раз пробовала рисовать диджитал-арт, у меня и графический планшет есть, но мне важно осязать работу. Чтобы можно было потрогать, чтобы я видела это в реальности.
СЕЙЧАС МНОГО АРТИСТОВ, ВКЛЮЧАЯ ТОМСКИХ, РАБОТАЮТ В ЦИФРОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ. Видео-арты, моушн, цифровой дизайн. Ведь мир меняется, так что возможности у многих появляются работать именно в программах.
ХУДОЖНИКАМ ВАЖНО ГДЕ-ТО ВЫСТАВЛЯТЬСЯ, а в Томске, к сожалению, не так много площадок. И не все они подходят. Есть традиционные места вроде художественных музеев, а вот для современного искусства почти ничего нет. Кто-то пытается организовывать выставки за свой счет, но поддержки не хватает.
ЛЮБОМУ ХУДОЖНИКУ ВАЖНО, ЧТОБЫ ЕГО РАБОТУ УВИДЕЛИ. Именно в реальности. Например, когда мы смотрим на работы художников-классиков, вроде Серова, Врубеля, чьи картины сейчас в Третьяковке, то сразу понимаем масштабы. Это не картинка в интернете, ты видишь все своими глазами. Как смотреть на природу через фотку в интернете или смотреть на закат в жизни. Большая разница.
НЕДАВНО БЫЛА НА ДАЧЕ У РОДИТЕЛЕЙ И УВИДЕЛА СВОИ РОСПИСИ НА СТЕНАХ. Мне еще в детстве хотелось масштаба, чтобы это было крупно и видно. В подъезде делала рисунки. И не только в своем, ходила как-то к подружке расписывать полностью подъезд. Так что желание делать что-то большое и монументальное было всегда. С маленькими форматами я в принципе не работаю. Даже если для себя рисую. Мелкого формата мне мало.
У МЕНЯ НЕСКОЛЬКО БОЛЬШИХ МУРАЛОВ. Первый был в ресторане английской кухни. Там расписаны все стены и фасады. Второй большой проект был для ТУСУРа, для открытия этого факультета кибербезопасности. Там я рисовала президента России Владимира Путина и президента ТУСУРа Александра Шелупанова. Еще один проект по росписи стен был в краеведческом музее Асина. Ну и один из самых масштабных проектов – оформление латиноамериканского бара [в котором и проходило интервью с Ольгой. – Прим. ред.].
ЛЮДИ ПОНЯЛИ, КАК МОЖНО ПРИМЕНЯТЬ ТАКИЕ РАБОТЫ ДЛЯ ПРОДВИЖЕНИЯ СВОЕГО БИЗНЕСА. Все это стало возможно в связи с развитием стрит-арта. В Томске, благодаря фестивалю Street Vivison [фестиваль современной уличной культуры, который проходит в Томске уже 10 лет. – Прим.ред.]. Но роспись стен – это не особо дешевое искусство. Однако иметь дома расписанную стену или подобную работу – это намного круче, чем что-то более традиционное.
Я НЕ СЧИТАЮ, ЧТО ВСЕГДА НУЖНО ИДТИ НА ПОВОДУ У КЛИЕНТА. Если тебе кажется, что плохо, то лучше либо отговорить, либо найти компромисс. Чтобы и тебе нравилось, и заказчику.
В РОССИИ ПРОБЛЕМА СО СТРИТ-АРТОМ. Я много слежу за тем, как он развивается, и во многих городах власти закрашивают работы. Но на то он и стрит-арт, такова его участь, художник должен рассчитывать на то, что его работа будет закрашена. Но какие-то приживаются и существуют очень давно.
МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА НИКАК НЕ ВЛИЯЕТ НА ХУДОЖНИКА. Везде есть хорошие авторы и иллюстраторы. На рынке всегда можно найти своего клиента: можно ездить в командировки в другие города, если мы говорим про роспись стен. Ну а если ты иллюстратор или диджитал-художник, то для тебя вообще нет разницы, где работать.
А В ПЛАНЕ ТВОРЧЕСТВА МОЖЕТ ПОВЛИЯТЬ. Город имеет значение, урбанистика, промышленность, которая находится в регионе. Но за Уралом все плюс-минус одинаково, как по мне. Заводы, промышленные центры и холод.
ДЛЯ МЕНЯ РОСПИСЬ СТЕН – ЭТО И ХОББИ, И РАБОТА, И ТВОРЧЕСТВО. Особенно если делаешь свой эскиз, то лично я могу работать без памяти, не прерываясь на обед, потому что поскорее хочется увидеть результат. Но при этом важно знать себе цену и заниматься альтруизмом. В этом баре мне приходилось работать по 10 часов на ногах, потому что часть стен было возможно расписывать только при свете солнца. Поэтому такая работа сложная.
В ПОНИМАНИИ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА НЕТ ЛАЙФХАКОВ. Тебе оно либо откликается, либо нет. Но сейчас искусство больше про текст, про тот смысл, который автор изначально сам закладывает. Иногда ты можешь смотреть на работу и не понимать, что там интересного, но когда прочитаешь аннотацию, то начинаешь искать смыслы самостоятельно. У нас ведь культура больше про слово. Если есть дополнительные данные, то понимать искусство больше. Но очень мало тех, кто читает описание работ. А ведь там может быть глубокий смысл.
