Холдинг «Сибагро» по итогам прошлого года стал вторым в стране по объему производства мяса свинины, это результат эффективных вложений на протяжении последних лет. Будут ли покупки в этом году, нужно ли сейчас диверсифицировать бизнес и почему управлять федеральным холдингом из Сибири легко, владелец и председатель правления «Сибагро» Андрей Тютюшев рассказал в итоговом интервью.
— С какими производственными показателями «Сибагро» завершила 2021 год?
— Самым существенным для компании стало то, что мы более чем в полтора раза увеличили производство свинины – до 365 тыс. т в живом весе, за счет чего стали вторыми в стране по объему ее выпуска после «Мираторга». Во—первых, это результат работы прошлых периодов: мы ввели в эксплуатацию «Чистогорский» комплекс в Кемеровской области и третью очередь «Кудряшовского» свинокомплекса в Новосибирской области. Поскольку они запускались в первом и втором кварталах, то по итогам года еще не показали свою полную мощность, но тем не менее дали заметный прирост. Во—вторых, мы росли за счет сделок M&A — купили предприятия «Промагро» и «Щигры» в Белгородской и Курской областях. Так как площадки находятся недалеко друг от друга, сейчас они объединены – там общее производство комбикормов и мясопереработка.
— Есть ли планы попробовать опередить «Мираторг» по производству свинины?
— Мы не росли специально, чтобы достичь второго места по объемам, хотя в любом случае это приятно, в том числе для сотрудников компании. Но желания кого—то обгонять нет, в первую очередь для нас важна эффективность. И приобретения прошлого года были сделаны не для того, чтобы вырасти, а потому что мы считали их эффективными и целесообразными для компании. Конечно, наши объемы производства продолжат увеличиваться, потому что мы будем повышать эффективность предприятий. Так, мы поставили на санацию белгородский и курский активы: полностью освобождаем помещение от животных, будем делать капитальный ремонт зданий и заселять нашим качественным поголовьем. В 2022 году их объемы упадут, но будут компенсированы за счет «Кудряшовского» и «Чистогорского» комплексов, которые выйдут на плановую мощность. Также у нас будет вводиться третья очередь «Восточно—Сибирского» свинокомплекса в Бурятии. В целом по итогам этого года мы останемся примерно на уровне 2021–го, однако уже через год у нас будет прирост производства примерно на 110 тыс. т, поэтому в сумме года через два мы будем выпускать около 0,5 млн т свинины на имеющихся комплексах.
— Не рассматриваете планы покупки новых активов?
— Будем рассматривать все, что рентабельно. Предложения на рынке есть, и в этом году их станет еще больше. Однако деньги сейчас стоят более 12% годовых. Банк «Траст» выставляет на продажу «Родниковский» комплекс в Челябинской области, мы получили одобрение ФАС на его покупку, однако при нынешней стоимости денег эта сделка сомнительна, инвестиции крайне рискованны и мало окупаемы. Поэтому вряд ли мы будем что—то покупать в этом году.
— В связи с новыми приобретениями география «Сибагро» расширилась. Не мешает ли удаленность новых активов от сибирских предприятий управлять ими?
—Раньше нам было сложнее добраться из Томска до Екатеринбурга, чем до Белгорода, поскольку не было прямого авиасообщения и приходилось летать через Москву. Сейчас малая авиация в регионах постепенно развивается, также улучшается связь, многое можно делать удаленно, через интернет, так что в этом плане проблем нет. Правда, возникли определенные вопросы с точки зрения интеграции купленных предприятий и их перевода на нашу систему учета и т. д. Для их решения нужно время, прежде всего потому, что у нас нет задачи просто все заменить, поскольку исторически эти комплексы развивались по–своему. Мы берем все плюсы, которые есть у каждого, чтобы сделать некую общую систему, которая была бы оптимальна для дальнейшей работы.
— Что делать, чтоб сдержать рост затрат производства и сохранить доходность бизнеса?
— Если ты над этим не работал раньше, то сейчас бесполезно что—то делать. Рынок неизбежно очистится: в США и Европе нет подворного производства свинины, чтобы хозяйства держали по 10—15 свиней, и у нас не будет. У нас из 5 млн т свинины около 3,5 млн т производят более–менее крупные игроки, 1,5 млн т — предприятия—претенденты на вылет.
О развитии и масштабах компании — в нашем подкасте:
— Какая доля вашей свинины перерабатывается на ваших же предприятиях? Планируете ли наращивать эти объемы?
— Если говорить про первичную переработку — обвалку и производство крупного и мелкого куска, то наши мощности позволяют нам перерабатывать все мясо, которое есть. Однако за Уралом развит рынок свинины в полутушах: у нас много диких и полудиких рынков, люди ходят за мясом не в магазины, а на другие площадки. Поэтому порядка 30% свинины мы продаем в полутушах. Если будет выгодно продавать блочное мясо или кусок – будем увеличивать их долю, если невыгодно — станем продавать больше полутуш. Что касается производства колбас, то оно необходимо нам для того, чтобы эффективно использовать сырье, оставшееся после первичной переработки: какие—то обрезки мяса, которые не продашь как стейк, но можно пустить на колбасу. В прошлом году мы сделали важный шаг для компании — провели ребрендинг и вывели на рынок единый бренд «Сибагро». Очень важно, что мы не потеряли объемы продаж и даже увеличили их, хотя при смене бренда есть достаточно большие риски, и многие специалисты говорили, что нельзя переименовывать всю продукцию, нужно оставить какие–то локальные марки, поскольку у них есть свои покупатели.
— Как у вас обстоят дела с экспортом?
— Если называть экспортом поставки в Казахстан, Киргизию, Монголию, то можно считать, что мы расширили географию продаж, но по большому счету в прошлом году экспорта не было, потому что при высоких внутренних ценах вывозить продукцию за рубеж было невыгодно. Сейчас цены упали, и в принципе можно говорить об отгрузках во Вьетнам, но опять же есть вопросы. Из–за пандемии там нет туристов, и спрос снизился, кроме того, Вьетнам пустил на свой рынок США, себестоимость производства у которых ниже нашей из—за использования стимуляторов роста. У нас же использование стимуляторов запрещено. Когда мы конкурируем с американцами и бразильцами на открытых рынках, доказывать миру, что у нас экологически чистый продукт и пытаться продать его хотя бы на 10% дороже, очень сложно.
— Свиноводческая отрасль который год надеется на открытие экспорта свинины в Китай. Поставки туда были бы удобны для ваших предприятий с точки зрения логистики…
— Я считаю, что это возможно только путем регионализации и открытия для экспорта в Китай отдельных территорий, где исторически нет африканской чумы свиней.
— Сейчас все большую популярность набирает тема растительных альтернатив мясу, чувствуете ли потенциальную конкуренцию со стороны такой продукции и как к ней относитесь?
—Как только современный мир начал борьбу с холестерином, в том числе «вредной» свининой, количество заболеваний, связанных с высоким холестерином в крови, увеличилось. Чтобы переработать свиное сало, поджелудочная железа вырабатывает большое количество ферментов, а для этого забирает холестерин из крови. Если этого не происходит, он накапливается. Наши предки ели мясо и сало, моя бабушка прожила 93 года без фитнеса и прочих модных сейчас занятий. Продукты, которые якобы заменяют мясо, — это бред. По сути, в траву добавляют химию, чтобы продукт пах мясом и напоминал его по вкусу. В чем польза травы с химией — я не понимаю, и мне странно, почему кто–то по каким–то причинам не хочет есть традиционное мясо, но при этом хочет ощущать вкус мяса.
— Ранее ваша компания заявляла о намерении построить в Красноярском крае завод по глубокой переработке зерна и производству биопластика за 40 млрд руб., какова судьба этого проекта, на какой он стадии?
— В настоящий момент мы обсуждаем с правительством Красноярского края окончательные формулировки условий реализации проекта. Надеемся, что в ближайшее время эта работа будет завершена и мы подпишем Соглашение о защите и поощрении капитальных вложений, после чего станет возможным начало строительства.
— Рассматриваете ли еще какие—либо направления для новых инвестиций, дальнейшей диверсификации бизнеса?
— Сильно диверсифицировать бизнес плохо. Мы начинали 25 лет назад с большой диверсификации: у нас был и хлебозавод, и молокоперерабатывающий завод, и производство молока—сырья, и сеть магазинов. Мы от этого ушли, потому что это распыляет внимание руководства, а людей, способных принимать решения, не так просто найти. Поэтому мы сконцентрировались на свиноводстве и растениеводстве. Также нам интересно пойти в производство биопластика, это очень интересное, перспективное и емкое направление, особенно в плане производства не бутылок и стаканчиков, а нити. Нить из биопластика можно использовать во множестве сфер, в том числе в медицине, в производстве одежды.
— Какой объем инвестиций запланирован на этот год? Не планируете ли поставить инвестиции на паузу, учитывая сложную макроэкономическую ситуацию и геополитическую напряженность?
— Мы действительно встаем на паузу по новым проектам, будем финансировать только ранее начатые: «Восточно—Сибирский» и «Чистогорский» свинокомплексы, мясопереработку и комбикормовый завод, логистические центры и др. Ничего нового кроме возможного начала возведения завода по выпуску биопластика в планах нет. Также вложим около 10 млрд руб. в растениеводство: расширение посевных площадей, покупку техники, увеличение производства зерна, чтобы обеспечивать себя им полностью.
