Авторские материалы

Китоводы: как суициды превратились в сетевой флешмоб?

22:02 / 13.02.17
10277
Мы в социальных сетях:

С начала года двое школьников, в Томском районе и в Томске, покончили жизнь самоубийством, и в соцсетях пишут, что оба ребенка стали жертвами «групп смерти», сетевых флешмобов, заставляющих школьников совершать самоубийство. Никакой официальной информации по этому поводу нет, да и быть не может — обстоятельства смерти детей проверяют правоохранители, и длиться это будет довольно долго.

Вдобавок, в соцсетях и мессенджерах активно распространяется сообщение о том, что школьники играют в новую опасную игру «Беги или умри» и ради интереса рискуют своими жизнями, выбегая буквально под колеса машин, потому что главная цель в игре — оказаться к транспорту как можно ближе и выжить.

Странными забавами уже заинтересовалась детский омбудсмен Анна Кузнецова, которая попросила начальника ГИБДД проверить эту информацию. И хотя, по словам регионального уполномоченного по правам ребенка, нет никаких данных о том, что в «Беги или умри» играют в Томской области, томичи предпочитают не верить официальным данным и связывают игру все с теми же «группами смерти».

Слухи и обсуждения «катятся» в информационном пространстве снежным комом, от пользователя к пользователю, попутно обрастая новыми подробностями. И порой не понять, что из этого выдумка, а что — правда.

Китоводы: как суициды превратились в сетевой флешмоб?

С чего началось

В мае прошлого года на сайте «Новой газеты» появился репортаж о «группах смерти», заставляющих школьников совершать суицид. В материале говорилось о странных сообществах в соцсетях, которые, собирая аудиторию, со временем начинают вовлекать своих подписчиков в опасные игры, поэтапно выдавая задания, которые в итоге приводят к тому, что участник игры вынужден совершить самоубийство.

По самым скромным подсчетам журналистов «Новой», жертвами таинственных кураторов групп смерти могли стать сотни школьников по всей стране, а череда странных самоубийств началась еще в 2015 году после суицида девочки-подростка из одного дальневосточного городка, которой суждено было в скором времени стать «иконой» суицидальных групп.

Материал «Новой» стал информационной бомбой: о группах смерти заговорили все и сразу. Выяснилось, что в странном, эмоциональном, полном догадок, предположений и  указаний на мистический характер деятельности опасных пабликов репортаже «Новой газеты» есть реальная основа: группы смерти действительно есть. И жертвами их, по официальным данным следственного комитета на конец 2016 года, стали 15 подростков в разных регионах России.

Информационная блокада, неумение или нежелание правоохранителей отслеживать виртуальную жизнь погибших при расследовании суицидов подростков и обращать внимание на работы групп смерти, о чем с тревогой в свое время писала журналистка «Новой», была удачно преодолена. Об опасности этих групп начали говорить, а главное  предотвращать их деятельность и блокировать сообщества в соцсетях.

Личности администраторов опасных сообществ довольно быстро удалось установить, и выяснилось, что таинственная администратор, по версии следствия, подталкивавшая подростков к суициду, — прыщавая школьница. А страшный и бессмертный Филипп Лис — звукорежиссер из Подмосковья, который сообщил журналистам, что действительно чистит мир от «биомусора», принуждая подростков к суициду, после чего был арестован.

Казалось бы, добро, как водится, победило. Но на деле все оказалось сложнее.

Китоводы: как суициды превратились в сетевой флешмоб?

По нарастающей

По данным Роскомнадзора, чьи сотрудники занимаются блокировкой групп смерти, к ноябрю прошлого года в интернете было удалено 13 тысяч материалов, в которых были призывы к совершению суицидов или же описание способов самоубийства. При этом большая часть групп, в которых несовершеннолетних призывали досрочно уйти в мир иной, была «ВКонтакте» — более  5 000 сообществ. Недавно Роскомнадзор заявил, что активность групп смерти не только не утихает, но и смещается из «ВКонтакте» в Instagram: если за три предыдущих года Роскомнадзор удалил в Instagram 241 материал, содержащий призыв к самоубийству, то только с начала этого года в ведомство поступила информация о 433 подобных ссылках. В 2016 году, к примеру, Роспотребнадзор признал содержащим запрещенную информацию 291 материал в Instagram, то за месяц этого года таких материалов набралось уже 332.

Уже понятно, что блокировкой по решению суда нескольких сообществ и арестом администраторов дело не закончится. Наоборот, группы смерти стали популярны, множатся в сети. Множатся и уголовные дела о доведении или попытках доведения подростков до самоубийства при помощи соцсетей. Из недавних расследований —  уголовные дела в соседнем Ханты-Мансийском автономном округе (где жертвами групп смерти стали, предположительно, пять несовершеннолетних) в Красноярском крае (двух девочек, на которых оказывали давление, принуждая к суициду, успели спасти).

По словам уполномоченного по правам ребенка в Томской области Людмилы Эфтимович, в Томской области в прошлом году погибли в результате суицида пятеро несовершеннолетних, а еще 55 подростков безуспешно попытались самостоятельно уйти из жизни. Как рассказала Людмила Эфтимович, в области давно «держат руку на пульсе», пытаясь отследить активность пабликов суицидальной направленности. И даже составили и раздали памятки родителям и педагогам, в которых есть советы о том, на что обращать внимание при общении с ребенком, и как правильно предупреждать об опасности. По данным регионального омбудсмена, нет сведений, свидетельствующих о том, что на территории Томской области активно действуют группы смерти, кто-либо через интернет подталкивает подростков к решению уйти из жизни, или что совершенные суициды были как-то связаны с активностью в соцсетях.

«Каких-либо данных о двух недавних самоубийствах пока нет, так как идет расследование, а по статистике прошлого года нет каких-либо значительных изменений в количестве совершенных несовершеннолетними самоубийств. Профилактическая работа ведется в постоянном режиме, памятки розданы. Правда, многое зависит от того, насколько эффективно смогут содержащиеся в них сведения применить родители и педагоги. Вообще, суициды среди подростков — довольно щекотливая тема, которую, возможно, и не стоит так массово освещать и уделять внимания. Получается, чем больше шумихи в СМИ, тем больше суицидов», — рассказала Людмила Эфтимович.

У вице-спикера Госдумы Ирины Яровой, которая сегодня на заседании Госдумы озвучила статистику смертей подростков в прошлом году, мнение по этому поводу совершенно иное: она считает, что о группах смерти говорить можно и нужно. При этом Роскомнадзор должен, по мнению Яровой, не просто блокировать ресурс в интернете, но и предупреждать родителей подписчиков таких групп, что их детям угрожает потенциальная опасность.

По официальным данным, озвученным сегодня в Госдуме Ириной Яровой, в прошлом году 1389 детей перешли по ссылкам, ведущим в сообщества, пропагандирующие суицид, и попытались покончить с собой, из них 800 погибли. Ирина Яровая считает, что в информационном пространстве развернута самая настоящая борьба против детей, которую умышленно ведут взрослые.

Китоводы: как суициды превратились в сетевой флешмоб?

Зовущие смерть

Однако, если уж и говорить об информационных войнах и заговорах против подростков, тот тут как в знаменитой фразе Пелевина: и заговор, и информационная война, может быть, и существуют, вот только участвуют в них, причем массово, сами подростки. Если набрать в соцсетях, вместе или по отдельности, ряд тэгов, давно ставших обозначением групп смерти (перечислять мы их здесь не будем по этическим соображениям — прим.ред.), то в ленту вывалится огромный поток сообщений.

— Я в игре!

— Хочу играть!

— Не верю, но попробую! В игре.

— Хочу в игру. Ищу куратора!

— В игре. Заберите меня!

— Жду инструкций. Хочу умереть красиво.

Все это пишут пользователи «ВКонтакте». С точки зрения взрослого человека, все это выглядит немного бредово и очень напоминает некий дворовой детский фольклор, сродни вызыванию «пиковой дамы». Дети собираются в соцсетях и призывают к себе некие силы, очень опасные, но от этого не менее интересные. Вот только вместо потусторонних сущностей должно прийти современное воплощение смерти — куратор из суицидальной группы.

Большинство сообщений с тэгами групп смерти — фейковые: или отправлены с фейковых страниц, или написаны взрослыми. Но в общем потоке практически однотипных сообщений буквально за полчаса нашлось с десяток реальных страниц реальных детей, самой младшей из которых было 11 лет. То есть, потенциальным кураторам теперь, по сути, не нужно привлекать аудиторию в свои сообщества — достаточно набрать нужную комбинацию слов, и «клиенты» покажутся сами собой.

По мнению психиатра-суицидолога, сотрудника томского НИИ психического здоровья Евгения Счастного, такая методика позволяет злоумышленникам легче выявлять психологически нестабильных людей, которые намного проще поддадутся на манипуляции, чем обычные подростки.

«Суицидальные наклонности — не такая уж часто встречающаяся особенность психики. Только 10 % людей из общей массы склонны к суициду. И у 90 % из этих 10 % есть психические расстройства, а у 10 % — психические отклонения. Количество совершаемых суицидов в обществе относительно стабильно и не меняется, по крайней мере, резко. Так, в Томской области ежегодно совершается примерно 20 успешных суицидов на 100 тысяч человек, и примерно 30 неудачных попыток суицида на 100 тысяч человек. То есть, в нормальной ситуации, далеко не каждый подросток и вообще человек готов к такому шагу. Другое дело, когда речь идет о человеке, который уже имеет склонность к антивитальному поведению. Если человек с повышенной чувствительностью, находящийся в состоянии депрессии и под давлением каких-то факторов, даст знать о своем намерении уйти из жизни, подтолкнуть его к этому будет нетрудно», — рассказал Евгений Счастный.

Впрочем, по словам психиатра, методиками, которыми пользуются администраторы групп смерти, можно здорово расшатать и сломать психику даже здорового ребенка. К примеру, детей, ставших жертвами групп смерти, длительное время будили рано утром, и, по некоторым данным, угрожали безопасности их родных в том случае, если они откажутся от самоубийства.

«Постоянное недосыпание ослабляет человека, притупляет реакции. К тому же рано утром психически нестабильный человек максимально склонен к антивитальному поведению, и то, что вызовет возмущение и недоумение днем, в эти часы будет воспринято нормально. А угрозами можно подчинить себе даже здорового человека», — добавил специалист.

Понимают ли те подростки, кто хочет сыграть в игру, чем это может кончиться? Не все и не вполне. Например, стоило 11-летней девочке, выразившей желание умереть красиво, подробно объяснить, в каком именно состоянии найдут ее тело в случае удачного прохождения «квеста», и что до момента «лежит бледная в гробу» ее труп пройдет через ряд скучных и неэстетичных процедур, как с ребенком случилось что-то вроде истерики. Пост с призывом таинственного куратора со своей страницы она удалила.

По мнению томского психолога Анастасии Умай, повышенный интерес к теме смерти вообще характерен для детей начиная от восьми лет, когда начинают формироваться самостоятельные суждения об окружающем мире, и ребенок понимает, что родители стареют, сам он растет, и жизнь в итоге не бесконечна. Так что смерть интересна и вполне здоровым подросткам, да и высказанное желание совершить суицид может быть не только свидетельством психических отклонений, но и элементарным желанием привлечь внимание к своей личности.

«Этим-то и опасны такие игры. В них приходят здоровые подростки, которым не хватает внимания, которые хотят показаться своим ровесникам чуть глубже, интересней, сложнее, чем это предполагается общепринятыми правилами общества. Далеко не каждая попытка суицида — следствие действительно глубокой депрессии или расстройства, кризиса. Иногда это просто способ обратить на себя внимание, и дети предпринимают суицидальные действия в расчете на то, что их сумеют спасти. Однако спасти успевают не всех и не всегда», — рассказала Анастасия Умай.

По мнению психолога, обезопасить детей и подростков можно только, корректно предоставляя им информацию о безопасности в интернете, разговаривая даже на такие табуированные в обществе темы, как смерть.

Китоводы: как суициды превратились в сетевой флешмоб?

НеоЭмо

Самое интересное, что за несколько месяцев суицидальные группы успели превратиться в популярный и узнаваемый бренд. Достаточно увидеть в соцсети блеклую картинку с летящим китом и унылой подписью, или выставленный тэг с обозначением времени, чтобы понять, что вот где-то здесь, совсем рядом, кто-то рассказывает, как ему плохо, или уже начал демонстративно отсчитывать дни до предполагаемого момента смерти. К слову, примерно так же, как и суицидальные группы, «брендированы» в соцсетях и закрытые сообщества, посвященные новым опасным играм «Беги или умри» и «Исчезни на сутки». Правда, существовали ли эти группы раньше, или же были созданы на волне слухов об играх, неизвестно.

По словам маркетолога Андрея Шавнева, в целом, за несколько месяцев прошлого года, общими стараниями пользователей соцсетей и СМИ, была создана довольно специфичная субкультура, которая, возможно, и трансформируется в дальнейшем, но пока она только набирает обороты, и бороться с ней бесполезно.

«Нужно понимать, как распространяется информация в интернете. Здесь есть два ключевых параметра — это уровень «хайпа» (шумихи и обсуждений вокруг темы) и ее «мемность» (то, насколько смешно или нестандартно это можно подать в информационном потоке). Тема суицидальных пабликов, вброшенная журналистами «Новой газеты» в массовое информационное поле, породила «снежный ком» из комментариев и «обсасывания» этой темы в интернете.

Так как в интернете можно создавать миллионы копий ненастоящих людей, на популярную тему потянулся поток фейковых (ненастоящих) посетителей. В паблике про суициды может состоять 1000 человек, хотя, по факту, никто из них не будет подростком, а контент паблика будет лишь упражнением в остроумии. Например, условный менеджер среднего звена, который создал фейковый аккаунт 13-летней девочки, пишет вирусный (тот, что быстро распространится) текст, про то, как эту девочку бросил парень, и она теперь уходит из жизни.

Опасно то, что иногда в такие паблики заходят настоящие подростки с душевными расстройствами, и выдуманные истории могут поджечь фитиль давно назревавшего конфликта и привести к необратимым последствиям. Но в этой ситуации обществу нужно не работать со всеми этими пабликами и прочим, а работать с подростками в сложный для них период. Современным детям нужно оказывать поддержку не в формальном поле — у них нет коммуникации со взрослыми в школе, часто в семье. Они окружены цифрами и завышенными ожиданиями. И подростки начинают смотреть такие паблики. А общество, разводя костры вокруг этого дерева, лишь больше привлекает к ним внимания.

Другая сторона этой истории — это новый тренд на картинки и живые трансляции, в которых подростки изображают из себя жертв, и хотят на выплеске душевных переживаний и якобы умных цитат получить большее число подписчиков. Иногда в поиске этих численных показателей происходит непоправимое. Это явление уже можно назвать субкультурой, сопровождается оно определенным стилем одежды, музыки и манерой поведения. Если бы у «эмо» в 2007 году были смартфоны, то с суицидальными пабликами мы бы столкнулись на десяток лет раньше», — рассказал Андрей Шавнев.

«Не хочу умирать»

От истории, которой поделились наши кемеровские коллеги из журнала «Сибдепо», становится действительно не по себе. Официально в Кузбассе, так же как и в Томской области, не было суицидов, связанных с деятельностью групп смерти в соцсетях. Неофициально — неизвестные кураторы подтолкнули к досрочному уходу из жизни двух людей. А недавно к журналистам кемеровского сетевого ресурса обратилась школьница, которая переслала в редакцию свою переписку с одним из кураторов групп смерти.

Все выглядит относительно невинно. Всего лишь стих, всего лишь переписка с предложением выполнить ряд несложных действий. Потом, по словам школьницы, должны были потянуться ночные пробуждения, общение в закрытых чатах, прослушивание аудио с записями криков, скрипов и визгов, и все усложняющиеся задания «квеста». У девочки хватило сил умерить свое любопытство и выйти из «игры» еще до ее начала, написав собеседнику, что продолжать игру она не будет, так как не хочет умирать.

Можно смеяться над наивностью и беспечностью подростков. Можно ужасаться тому, как из контента нескольких закрытых сообществ разросся всеобщий сетевой флешмоб. Можно рассматривать это явление с каких угодно точек зрения, верить в реальность существования таинственных кураторов. Или считать это развлечением типичных представителей «офисного планктона», решивших попугать подростков. Но каждый день кто-то из подростков находит информацию о группах смерти в интернете или же вступает в них. Чем закончится поединок между любопытством и благоразумием у конкретного ребенка, зависит от того, какое воспитание ему дали родители, и насколько были честны с ним.

Екатерина Бухтиярова