Война. Время томское. 1943 год

Мы продолжаем знакомиться с томичами, жившими здесь в годы Великой Отечественной войны, и с хроникой тех лет. Герой сегодняшнего материала — Анатолий Николаевич Парубин. С родителями и четырьмя младшими сестрами он жил в селе Александровское Томского района. Закончил семь классов и мечтал продолжить учебу, чтобы получить в конце концов высшее образование. И это удалось Анатолию. Но — только после войны.   

Анатолий Николаевич Парубин:

«Очень хорошо помню все военные годы. 22 июня 1941-го по улицам нашего села поскакал на коне офицер военкомата. Скачет и кричит: «Война, война!». Все нос повесили, конечно, настроение у всех упало. А уже на второй-третий день начали призывать всех подряд на фронт. И хлеб по спискам сразу — уже на второй день — начали продавать.

Отец мой был завхозом в Райпотребсоюзе. У него были рабочий и конюх. Ну а тут — берут в армию одного, другого, отца моего тоже. Всех мужиков забрали. Кому работу передать — сыну. И я эти три должности один в свои 16 лет выполнял. А потом и меня забрали на фронт. Было это 10 декабря 1942 года. Отправили в 15-ю асиновскую снайперскую школу. Приехали мы туда, расположились — в бараках, в которых раньше заключенные жили. Стены опилками засыпаны, иней на них… А обмундирование нам поначалу выдали – не новое, починенное, кровь на нем видна была… Но зато кормили, как на убой, (смеется — прим. ред.). Мороженой картошкой. — Не подготовлено, в общем, было училище к приему курсантов. Зэки, неверное, и те лучше жили.

Потом прибыли вагоны с обмундированием для снайперов — две тысячи человек надо было одеть, мы охраняли его. Английские шинели зеленые там были, красивые, хорошие, не то что наши; ботинки желтые — тоже английские и обмотки. Наконец всех одели, и началась учеба. Пять месяцев учили нас обращаться со стрелковым оружием.

Потом приехал в Асино генерал из Новосибирска. Первый раз мы, курсанты, генерала увидели. Построили нас, он посмотрел: все доходяги стоят, кости да кожа. На следующий день встаем, в столовую нас приводят. Смотрим: каша хорошая появилась, рис, суп более-менее, даже компот. В общем, другую норму нам после приезда генерала поставили. Потому как доходяги что на фронте сделают? Ну и еще нам сухарики присылали из дома — то одному, то другому, и мы делились друг с другом. Месяц нас так вот подкормили — и на фронт».

Из решения № 5 Нарымского окрисполкома «О введении хлебных, продовольственных и промтоварных карточек в округе», 7 января 1943 года, Колпашево:

«В соответствии с постановлением Совета Народных Ко­миссаров Союза ССР от 9 ноября 1942 года исполнительный комитет  решил:

1. В связи с поздним получением из областного бюро кар­точек ввести продажу хлеба, продовольственных и промышленных товаров по карточкам рабочим, служащим, их иждивенцам и детям в Колпашево, рабочем поселке Тогур и райцентре Колпашевского района с 10 января 1943 года, в рабочем поселке Могочино и районных центрах: Бакчарского, Верх-Кетского, Каргасокского, Кривошеинского, Молчановского, Парабельского, Парбигского и Чаинского — с 15 января 1943 года, в районных центрах Александров­ского, Тымского, Васюганского и Пудинского — с 1 февраля 1943 года.

…3. Установить в соответствии с постановлением СНК СССР от 9 ноября 1942 года нормы снабжения продовольственными и промышленными товарами рабочих, служащих округа и их иждивенцев в следующих размерах (в граммах на одного че­ловека в месяц):

4. Установить, что мясо-рыбные товары, дичь и другие продовольственные товары, кроме перечисленных выше, по­лучаемые из подсобных хозяйств и местных заготовок, а также завозимые в районы округа по централизованным фондам, должны отпускаться по нормам, установленным го­родскими и районными исполкомами советов депутатов трудящихся на месте, исходя из имеющегося наличия.

…7. Хлеб и продовольственные товары рабочим, служа­щим и их иждивенцам в Колпашево, рабочих поселках и райцентрах округа отпускать по карточкам…

8. В прочих (за исключением рабочих поселков и райцент­ров) населенных пунктах сельской местности отпуск хлеба и продовольственных товаров производить по заборным книж­кам, выдаваемыми предприятиями или по спискам, составляемым предприятиями и организациями…

…10. Снабжение рабочих, служащих и их иждивенцев промтоварами, перечисленными в перечне промтоваров, под­лежащих нормированному отпуску, производить по купонам промтоварных карточек, установив выдачу населению пром­товарных карточек со следующим количеством условных единиц купонов на полугодие: рабочим и ИТР — 250, служащим — 200, иждивенцам, детям и учащимся — 160.

Обеспечить при этом отпуск мыла по два куска (один ку­сок туалетного и один кусок хозяйственного) и спичек по пять коробок на одного человека в месяц…

Председатель окрисполкома П. Крылов, и.о. секретаря окрисполкома З. Шуткова».

Акт обследования материального положения студентки МЭМИИТ Соколовой, проживающей по улице Татарской, 10. 12 января 1943 года:

«Эвакуированная из Крыма АССР город Симферополь, со слов Соколовой (студентки МЭМИИТ), во время эвакуации посадки в вагон у ней был украден узел, в котором находились обувь и другие вещи. У Соколовой нет валенок и также кожаной обуви, из-за чего Соколова пропускала занятия. В настоящее время Соколова пользуется валенками подруги, студентки, которая живет вместе с ней; валенки старые, подшитые, но уже проношены. Обращалась в профком, где ей сказали: «Если что будет, то дадим», но до сего время ничего нет. Соколова нуждается в обуви, главное — в валенках и также в верхнем и нижнем бе­лье. Соколова имела одно платье, которое за год износилось.

Обследование производила депутат горсовета Ильина».

Решение № 46 Томского горисполкома «Об оказании материальной помощи в приобретении обуви и одежды студентке МЭМИИТ – дочери майора Т. Соколова», 18 января 1943 года:

«Учитывая тяжелое материальное положение студентки Соколовой, и что она не может нормально посещать занятия из-за отсутствия обуви и одежды, исполнительный комитет городского Совета решил:

обязать зав. отделом торговли товарища Гольдберг предоставить возможность товарищу Соколовой в десятидневный срок приобрести валенки, пальто, платье и три метра мануфактуры на нижнее белье.

Председатель горисполкома Г. Годовицин, секретарь горисполкома А. Махнев».

Анатолий Николаевич Парубин: 

«Дома у меня осталась мать неграмотная, техничкой в конторе работала. И четверо детей еще маленьких — все девчонки. Зарплата у матери маленькая, паек маленький -350 граммов хлеба на взрослого и то ли 250, то ли 300 на иждивенца. Так что голодали они сильно, конечно. Хорошо, у кого картошка своя была. А так — колоски ржи ходили собирать упавшие во время жатвы. Люди их подбирали и хоть что-то ели. А потом запретили почему-то эти колоски собирать.

А надо было еще и фронту помогать. Все для фронта, все для победы… Если крестьянин держал корову — отдай 360 литров молока в год. Если поросенок есть — 42 килограмма мяса надо сдать. Шерсть сдать, если овцы есть. Люди только картошкой и поддерживались.

Но воровства не было у нас. Уходили из дома — вместо замка на палочку закрывали. И помогали друг другу все. Дружно жили, делились всем. Иначе нельзя было — один в поле не воин. Пахать надо или дрова привезти — коней не было, коровами пахали, на кровах все возили. У кого есть корова — тот еще и соседям помогает. А если лошадку колхоз выделит, так это просто счастье».

Заявление эвакуированной из Ленинграда гражданки Доменкринской В. И. в Томский горком ВКП(б), 13 марта 1943 года:

«Обращаюсь к Вам за материальной помощью мне и ре­бенку пяти лет, эвакуированным из Ленинграда в двухдневный срок почти без вещей. Находимся здесь в очень тяжелом по­ложении, я и ребенок совершенно раздеты и без обуви, нет пальто, одни лохмотья, нет белья, нет обуви совершенно, хо­жу в лохмотьях и без чулок, в чужой обуви, так же ребенок ходит в обмотках.

Муж — инженер завода № 211 в Ленинграде — умер во время блокады Ленинграда, и мы, бывшие на его иждивении, оста­лись без поддержки. Сейчас ВТЭК из-за сильнейшего истощения, я опухла от голода и холода, перевел меня на вторую группу на три месяца, ребенок от истощения находится под на­блюдением тубдиспансера, нужно питание.

Прошу убедительно горком партии помочь мне выдать ордера на зимнее пальто, валенки обоим или ботинки с гало­шами, белья, хотя смену (нет даже смениться в бане), чулки обоим, а также помочь продуктами, больная, не имею со­вершенно овощей, голодаем, а вторая группа не восстанавливается, если и дальше буду голодать на одной тарелке жидкого супа и 500 граммов хлеба в сутки. Я уже пухну от голода, и с моей гибе­лью погибнет спасенный из Ленинграда ребенок. Выдайте, пожалуйста, карточки, овощей, крупы и масла, что можете, чтобы мне восстановить свое истощенное длительным голо­дом здоровье. Заработка почти не имею. Прошу выдать единовременное пособие, чтобы выкупить, если дадите, пальто и обувь по ордерам. Умоляю партию помочь мне в моем безвыходном положении. Я работаю на заводе, но, не имея здоровья, зарабатываю мало и приобрести без ордера ничего не в состоянии».

Решение №222 Томского горисполкома «О реализации продуктов и вещей, поступивших в Фонд обороны», 30 марта 1943 года:

«Исполнительный комитет городского совета решил:

ввиду невозможности отправки посылками, а также по железной дороге продуктов и вещей, собранных в северных районах для подарков фронту и поступивших с большим за­позданием, предложить городской комиссии по сбору и отправке подарков и директору базы заготуправления облпотребсоюза передать продукты и вещи нижеперечисленным организациям и деньги, полученные от реализации, сдать в фонд обороны:

1) Горсобесу для инвалидов Отечественной войны пель­меней одну тонну.

2) Эвакуированным детям из Ленинграда:

3) Детсаду при горвоенкомате:

4) Столовой №20 детей фронтовиков и убитых:

5) Городскому отделу государственного обеспечения се­мей военнослужащих:

6) Посуду всю передать детсаду горвоенкомата бесплатно.

7) Военгоспиталю № 3615 (бесплатно):

8) Махорку выдать бесплатно следующим эвакогоспита­лям:

Воевать Анатолий попал на Второй белорусский фронт, связным. Через два месяца десять дней его ранило под Витебском — во время привала обстреляли фашисты. Рядом разорвался снаряд, как следствие — ранение в ногу, полгода в госпитале в Казани. Кстати, два осколка от того снаряда – размером почти с сантиметр каждый — оставались в ноге Анатолия Парубина еще очень многие годы. Только в 65 лет, когда стала не разгибаться нога, он обратился к врачам: «Вот они эти осколки обнаружили, прооперировали меня и хотели было мне эти осколки на память отдать. А я говорю: «Знаете что, мне фашистский привет не нужен». И не забрал их».  

Но это было потом, в мирное время. А тогда, в 1943-м, оправившись от ран, боец Парубин прошел медкомиссию и, специально сказав, что нога не болит, вернулся на фронт. На сей раз был направлен в огнеметный батальон, в 11-ю отдельную штурмовую инженерно-саперную бригаду. Держал оборону на границе с Румынией, затем прошел Болгарию, Югославию, Австрию. 9 мая 1945 года он встретил в Вене. И, хоть у нас сегодня речь про 1943 год, я приведу воспоминания Анатолия Николаевича о том, как он узнал про Победу.  

Анатолий Николаевич Парубин:

«Я тогда исполнял обязанности командира взвода — его ранили. Нашу часть оставили отдыхать, когда освободили Вену. Разместились мы в большом двухэтажном здании. Спим. Раннее утро. Ни с того ни сего слышим шум, гам, треск. Что такое? Проснулись, смотрим: боже мой, стрельба, трассирующие пули летят. И все кричат: «Победа, победа!»… Ой, это такое счастье было… Что жив остался, что бог миловал. Мы достали пистолеты «ТТ» и тоже по обойме выпустили».

Из постановления Бюро Нарымского ОК ВКП(б) и Нарымского окрисполкома «Об организации Красного обоза к 25-й годовщине Красной Армии», 2 февраля 1943 года:

«В ознаменование 25-й годовщины Рабоче-Крестьянской Красной Армии, бюро ОК ВКП(б) и исполнительный коми­тет постановляют:

1. Организовать Красный обоз с рыбой, мясом и другими пищевыми продуктами в количестве 1 685 подвод с коли­чеством вывозимого груза в 25,5 тысячи пудов…

2. Обязать всех председателей райисполкомов (кроме Тымского) в пятидневный срок обеспечить подвозку к стан­кам для проходящего обоза 820 тонн сена…

3. Установить график выхода лошадей: Бакчарский, Парбигский, Пудинский, Молчановский и Кривошеинский районы — 3 февраля 1943 года; Чаинский, Колпашевский и Верхнекетский районы — 2 февраля 1943 года; Парабельский, Каргасокский, Васюганский и Александровский — 5 февраля 1943 года.

Секретарь Нарымского ОК ВКП(б) Н. Михайлов, председатель Нарымского окрисполкома М. Христолюбов».

Решение № 299 Томского горисполкома «Об улучшении бытовых условий заслуженных ученых — лауреатов Сталинской премии», 26 апреля 1943 года:

«В целях улучшения бытовых условий заслуженных ученых — лауреатов Сталинской премии, исполнительный комитет городского совета решил:

1) Обязать:

а) директора Томторга выделить в распоряжение Акаде­мической группы, согласно прилагаемого списка, 1,3 тонны семенного картофеля;

б) директора гормолзавода товарища Киреева ежедневно выдавать Академгруппе 10 литров молока.

2) Просить уполномоченного Наркомторга РСФСР товарища Фридман восстановить прежний порядок обеспечения обще­ственным питанием Академической группы на уровне марта месяца сего года.

3) Просить облисполком выделить для Академической группы в числе 25 человек продовольственные товары (жиры, мясо, рыбу и прочее).

Председатель горисполкома Г. Годовицин, секретарь горисполкома А. Махнев».

Из решения № 283 Томского горисполкома «О проведении мобилизации городского населения на весенне-полевые работы в колхозы», 26 апреля 1943 года:

«В соответствии с решением Новосибирского облисполко­ма от 23 апреля сего года о мобилизации на сельскохозяйственные работы в колхозы, совхозы и МТС трудоспособного населения городов и сель­ских местностей, исполнительный комитет городского совета решил:

1) Обязать председателей райисполкомов: Кировского — товарища Гулина, Куйбышевского — товарища Матроз и Вокзального — товарища Кречмер мобилизовать на период весенних полевых работ из числа неработающего населения и служащих учреждений и предприятий 2 750 человек, в том числе по Куйбышевскому району — 800 человек, Кировскому — 950 человек и Вокзальному – 1 000 человек и до 1 мая сего года отправить на работу в колхозы сле­дующих районов: 

Мобилизации подлежат лица мужского пола в возрасте от 14 до 55 лет и лица женского пола в возрасте от 14 до 50 лет. От мобилизации освобождаются женщины, имеющие грудных детей, а также женщины, имеющие детей в возрасте до восьми лет в случае отсутствия других членов семьи, обеспечивающих уход за ними…

Председатель горисполкома Г. Годовицин, секретарь горисполкома А. Махнев».

Анатолий Николаевич Парубин: 

«Письма из дома мне редко приходили. Писали сестра моя и девушка Зиночка из нашего же села, за которой я ухаживать начал до войны. Последнее мое письмо ей было такое: «Не волнуйся, моя дорогая. Я давно тебе верен одной. Скоро все мы вернемся с победой, скоро вместе мы будем с тобой». И вдруг получаю письмо от сестры, что Зиночка моя замуж вышла. Плохо они жили там, голодали. А тут пришел с фронта раненый солдат, устроился завторгом, доставал кое-какую еду. И вот за него она и вышла замуж. А моя личная жизнь потом долго не хорошо складывалась. И сейчас я один, без жены, живу. Но две дочери у меня есть, внук и правнучка, а еще четыре внука. Все хорошие, уважают меня».

Ирина Костина. Фото Анастасии Лосевой

Материал подготовлен при содействии администрации Томска