Переход предвыборного года через экватор заставляет сотрудников НИУ "Высшая школа экономики" подвести его промежуточные экономические итоги.

Переход предвыборного года через экватор заставляет сотрудников НИУ «Высшая школа экономики» подвести его промежуточные экономические итоги.

В целом они пока неутешительны, даже несмотря на тот факт, что появившиеся в пятницу данные Росстата о динамике ВВП по использованию в первом квартале 2011 года рапортуют о росте ВВП на 4,1% год к году, в том числе о росте внутреннего спроса на 3,3%.

Проблема, как неоднократно отмечали специалисты, заключается в том, что внутренний спрос с лихвой удовлетворяется импортом, а та часть рынка, которая остается отечественным производителям, неуклонно сокращается уже третий год (с начала 2009 года) темпами 2 процента в год. При этом эксперты полагают, что Росстат в дальнейшем может уточнить динамику импорта в сторону повышения, что еще более негативно повлияет на экономический рост, так как получить прирост импорта товаров и услуг в сопоставимых ценах на уровне 23,1% год к году при росте импорта товаров более 41% (что следует из отчетности Банка России) весьма сложно. Учитывая тот факт, что экспорт перестал расти (0% год к году в первом квартале), вклад динамики запасов в ВВП составил в первом квартале 2011 года 5,4 п.п., т. е. превысил сам прирост экономики.

Сейчас показатель доли запасов к ВВП, рассчитываемый Центром развития, остается на уровне 26%, что соответствует периоду 2004-2005 гг., т. е. до потребительского бума. При этом сохранение нормы запасов на текущем уровне должно приводить к исчерпанию влияния эффекта запасов на протяжении года. И если сейчас в первом квартале рост составил 4,1% (из них запасы 5,4 п.п.), то каким он окажется ближе к концу года? Очевидно, он может замедлиться.

Если все сказанное Росстатом о вкладе запасов в рост экономики – правда, то современная модель российской экономики представляет собой, как говорил Ослик Иа-Иа, «удручающее зрелище». Речь идет о стремительном падении конкурентоспособности российской экономики не то что на мировом, а на внутреннем рынке. Об этом говорит стагнация экспорта и кратно опережающий внутреннее производство рост импорта. Понимая, что такой вывод выглядит слишком «черным», эксперты решили посмотреть, что говорят на этот счет цифры и факты, в частности, стандартные индикаторы конкурентоспособности, основанные на сопоставлении изменения показателей удельных затрат и валютных цен в разных странах.

Удельные трудовые издержки в валютном выражении (ULC) в российской обрабатывающей промышленности в апреле – последней доступной для этого показателя точке наблюдения – по оценкам, выросли на 9,4% к уровню прошлого года. Темпы прироста этого показателя с начала прошлого года находятся в положительном коридоре от 0 до 10%, что хотя и ниже 20%-ного прироста до кризиса, но значительно выше, чем, например, в Европе, – судя по статсводкам Евростата, оперативно ведущего эту статистику. Хотя следует отметить, что в ходе кризиса в 2009 году на фоне сброса численности занятых (примерно на 10%) и девальвации рубля российская обработка успешно снизила удельные трудовые издержки (см. рисунок справа). Но закрепиться на посткризисном уровне не удалось. Да и как это можно сделать, если даже при стабильности сегодняшней стоимости номинальной бивалютной корзины по сравнению с январем 2010 г., зарплата по номиналу растет на 12–14% в годовом выражении, а темпы роста производительности труда резко замедлились? (Последнее связано с тем, что уже несколько месяцев занятость не снижается, а растет примерно на 0,5 п.п. по отношению к тем же месяцам прошлого года, а темпы роста производства стабилизировались с тенденцией к замедлению.) Нельзя не остановиться в очередной раз на отрицательной роли укрепления реального курса рубля, которое явно не способствует росту конкурентоспособности российской экономики. Природа этого процесса понятна – быстро растущие экспортные цены на сырье и неспособность денежных властей снизить текущие темпы инфляции хотя бы до уровня стран–основных торговых партнеров. В результате реальный эффективный курс рубля, по расчетам Банка России, укрепляется темпами, близкими к росту удельных трудовых издержек, что зажимает российскую обработку в своего рода «тиски», когда и удельные издержки растут (в том числе в силу дефицита качественной рабочей силы), и отечественная продукция относительно импортной дорожает независимо от динамики издержек – просто в силу курсового фактора.

Есть ли сектора экономики более успешные с точки зрения индикаторов конкурентоспособности на фоне практически повсеместного укрепления реального курса рубля (RER) в секторах промышленности на уровне 10–20% по отношению к тому же периоду прошлого года? Некоторые подвижки можно видеть лишь в видах деятельности, снижающих удельные трудовые издержки. Из крупных сегментов к таковым, с той или иной натяжкой, можно отнести производство текстиля, резины и пластмасс (то есть нефтехимию) и производителей транспортных средств. У них почти у всех есть внешние «локомотивы» и «буксиры». У нефтехимиков – богатые поставщики нефтегазового сырья, у автопрома – щедрые чиновники, скупающие за бюджетные деньги автохлам у населения по сходной цене.

У остальных секторов такого рода буксиров нет, и их будущая участь незавидна, если только парни из Сколково быстро не придумают что-то такое, что позволит и удельным трудовым издержкам расти, и экономике бумировать, как в свое время происходило в Японии, Германии и других странах, «оседлавших» инновационную волну.